— Милая Аннушка, ненаглядная. Давно за тобой наблюдаю, по душе пришлась — будь мне женой, тайге хозяйкой!
Только успел сказать, как выскочили на полянку зайцы, в лапках по большому белому грибу держат, сложили все грибы в Анютину корзину, сели рядышком. А молодец сказал:
— Отнеси, Аннушка, грибы хозяину в последний раз, а сама с братцем к нам приходи, вместе жить станем. Хозяину накажи, чтоб в лес не показывался, не то худо ему будет.
Поклонилась, хотела было корзину взять, да где ж ей такую тяжесть унести? Молодец взглянул на корзину, да так пристально, что она сразу в маленькое лукошко превратилась. Подал Анютке и сказал:
— Неси домой, да не ставь где-нибудь на дороге, не то опять в большую превратится — не донесёшь.
Поклонилась Анютка в пояс, взяла лукошко и пошла в село. А как вернулась, лукошко на крыльцо поставила, так оно в большую корзину на глазах превратилось: с места не сдвинешь.
Выскочили хозяин с хозяйкой на крыльцо, за ними Федька-дурак с жирными сёстрами, еле втащили корзину в избу. Крысан совсем задурил от алчности, орёт на весь двор:
— Запрягай лошадей, Фёдор. В лес поедем, найдём, где она грибы прячет.
Анютка вспомнила наказ молодца, чтоб хозяин в лес не показывался. Хотела сказать, но тот слушать не хочет, кричит:
— Несите короба, да побольше, враз увезти надо, чтоб другим не досталось!
Фёдор лошадь в сани запряг, подвёл к крыльцу. Сел Крысан, Анютке приказал садиться. Но та стоит, ехать не хочет. «Нельзя, — говорит, — и все тут». Схватил тогда Крысан кнут, хлестанул Анютку. Упала она от боли на землю, но слова не вымолвила.
Братец Васятка увидел, что сестрёнку бьют, вцепился ручонками в хозяина, плачет:
— Не бей сестрёнку! Не бей родненькую!
Крысан понял, что Анютка ничего не скажет, схватил Васятку, засверкал глазами, зарычал:
— Не поедешь — ему достанется!
Делать нечего — взяла Васятку на руки, прижала к груди, села в сани. Обрадовался Крысан, махнул Федьке рукой — гони, мол, быстрее. Въехали в лес.
— Показывай, — говорит Крысан, — где грибы брала?
Анютка туда-сюда глядит, а полянки той нет. Увидит ель большую, подъедут — ан нет, место не то. Крутил, крутил Крысан по тайге, разозлился вконец, схватил Анютку за косу — хотел кнутом по спине хлестануть, да Федюха заорал дурным голосом. Оглянулся Крысан, и ноги от страха к земле приросли: стоит перед ним огромный медведь, пасть оскалил, вот-вот лапой ухватит. Закричала тогда Анютка:
— Не надо, медведушка, не надо, батюшка, бог с ним, пусть живет — человек ведь!
