Взялся было за мешок, хотел на спину взвалить, но тот ни с места: словно к земле прирос.
— Что за напасть? — ухмыльнулся Артём. — Силу чувствую, а поднять не могу. Тяжел-таки.
Открыл он мешок, а в нём… груды золота. Самородки с кедровую шишку желтыми боками поблескивают. «Коня бы сюда!» — подумал Артём. Смотрит, тусклая искорка яснеть стала. Ярко засветилась, ослепила глаза и вспыхнула алым пламенем. Пламя в белый дым превратилось, а из дыма конь выскочил, заржал ретиво. Словно лебедь белый, а грива серебряная. Обрадовался Артём, молодецкой рукой коня погладил, взвалил на него золото, лесу в пояс поклонился и зашагал весело. Идёт по селу, коня ведёт, задорную песню напевает. Девчата ясноглазые из калиток да из окошек повыглядывали: «Кто ж такой? Что за , молодец-красавец?»
Артём по пути ребятишек кликнул: из тайги, дескать, гостинец несу, кедровыми шишками побалую. У которых родители побогаче, те отмахнулись — мол, шишками не удивишь. А кто победней — гурьбой за Артёмом. Им и шишки в радость, с батрацким трудом многие уж знакомы.
Присел он на лавочку, открыл мешок и роздал ребятишкам золотые шишки, себе лишь пяток оставил.
Зажил Артём с тех пор счастливо, семьёй обзавелся. А на том ключе, где вода целебная, многие от хвори избавились, силу обрели. Про Артёма люди не забыли: родничок этот так и прозвали — Артёмов ключ.
Жили в таёжной деревне Тойской Парфен да Марья. Хлебом своим кормились, богатым не кланялись. Как-то зимой поехал Парфен на реку сети проверять, да по неосторожности в прорубь угодил. Изловчился, однако, на лед выбрался. Бухнулся в сани, погнал лошадь в село. Да морозище коркой ледяной по рукам-ногам сковал, не доехал, застыл в дороге.
Трудно стало Марье. Хозяйство без мужика, и детей на руках двое — Васятка да Аннушка.
Только одна беда в дом не идет — другую за собой тащит. Надсадилась на мужичьей работе Марья, да и слегла. Похворала недельку, а почуяв, что смерть пришла, позвала детей. Васятка-то совсем малолеток — сидит под лавкой, рёвом ревет; Анютка большенькой уже была — прикусила губёнку, подошла к матери.
— Смотри, дочка, береги себя и братца. От дома не отлучайся, бедных людей не гнушайся, богатых опасайся.
Сказала и умерла.
Зажила Анютка, как мать наказывала: дом прибирала, за братцем смотрела, и люди, чем могли, ей помогали. Вот и девушкой стала: замуж пора. Да случилась беда большая — загорелась баня у одного ротозея, искры ветром понесло, а сушь стояла, и заполыхало села в разных концах жарким пламенем. Вмиг полсела выгорело. И Анюткина изба сгорела. Только братца успела спасти. Идти Анютке некуда. Пришлось к богатому мужику в работники наниматься. Крысаном его звали.
