— Почему наговаривает! Ведь вы ничего плохого там не делаете?
— Я показываю ей, как надо играть, мы вместе учимся.
— Она старше тебя и не может упражняться сама?
— В консерватории у меня много старших коллег и соучениц, которые часто просят моей помощи.
Все же материнское сердце чувствовало, что мальчик избегает бесед на личные темы. Двенадцатилетний скрипач вызывал интерес не только у учениц. Его бледностью и румянцами любовались и женщины постарше. Теперь уже, как правило, после каждого концерта, после каждого выступления Генек опасался смотреть матери в глаза. Иногда в его глазах появлялось странное выражение… Пани Венявская даже написала об этом мужу. Тот ответил:
— Чего же ты хочешь? Мальчик красивый, талантливый. Вот и нравится разным бабенкам. Может быть это и слишком рано, но ведь и весь мир летит вперед сломя голову. Ты ему не давай денег, вот и будет у него меньше поклонниц.
Однажды доктор написал в шутку:
— Консерваторию-то он закончил с золотой медалью, может быть, в Париже он и в любовном искусстве станет лауреатом.
Эти мужчины так легкомысленны!
Родной отец, а не понимает, что грозит сыну. Шутит с вещами, которые могут испортить будущее его собственного сына. С этого времени триумфы Генека не столько радовали мать, сколько тревожили.
Юзик был совсем иным. Воспитывать его было легче, спокойнее. Он свою любовь к маме не проявлял стихийными порывами чувств, но во всем доверял ей. Советовался, расспрашивал ее обо всем, словно мама была энциклопедией.
Мальчики, несмотря на то, что еще не проходили теории композиции, пробовали свои силы в творчестве, и им нередко хорошо удавались небольшие импровизации. Необходимо было продолжать образование в композиторском классе. Дядюшка, гордый успехами своих племянников, помог им в этом.
Теперь не проходило недели без того, чтобы малолетние виртуозы не были приглашены на концерты в аристократические салоны. Жаловаться на это, пожалуй, не приходилось. За мальчиками приезжали кареты. Маме вручались тысячефранковые билеты на расходы по обучению сыновей. У мальчиков был колоссальный репертуар: Моцарт, Бетховен, Крейцер, Паганини, Берио, Бах, Гайдн. Генек, когда его просили, развлекал еще и тем, что мастерски подражал манере игры знаменитых скрипачей. Его феноменальный слух усваивал особенности игры разных исполнителей: ведение смычка, длительные legato, излюбленные пассажи, острые crescendo и glissando. Всех забавляло то, что этот двенадцатилетний мальчик умел по актерски подражать жестам и манерам изображаемого маэстро. Успех немного вскружил ему голову. Он заметил, что кое-кому нравились злые остроты. Особенно салонным львицам. Правда, мама постоянно учила, как ему надо держаться, чтобы сохранить симпатию выдающихся и влиятельных лиц. Увы! Буйный темперамент Генека, да и сама атмосфера Парижа, часто приводили к нарушению маминых правил и предостережений.
