На этот камерный концерт собирается только самое избранное московское общество. Генрик, сидя в дворцовой карете, не без скуки просматривает партитуру Моцартовского квартета — таков его обычай: перед концертом обязательно восстановить в памяти произведение, которое будет исполняться. В большом кремлевском зале Генрика встретили великая княгиня Елена и фрейлина двора. Генрика представляют его титулованным партнерам. Все здесь знакомы друг с другом, все говорят по французски. Если бы не мундиры, да не византийские украшения кремлевского дворца, можно бы подумать, что находимся в Париже.
Граф Толстой, страстный любитель музыки и щеголь, распространяющий запах французских духов, встретил Генрика очаровательной улыбкой.
— Еще минутку, сейчас начинаем. Вы принесли своего Амати?
— Сегодня я играю на Гварнери.
Партнеры разглядывают инструмент Генрика, смотрят на ордена, украшающие лацкан его фрака.
— Вам не слишком темно?
— Я знаю этот квартет наизусть.
Князь Долгорукий таинственно сообщает:
— Мы ожидаем, что на наш концерт прибудет его императорское величество.
Генрик слушает равнодушно, как будто посещения царя для него обыкновенное дело. Однако его партнеры взволнованы. Они хотят, чтобы любительский концерт, поддержанный скрипкой Генрика, прошел не по любительски. Около музыкантов толпится много красивых дам. Это любительницы-пианистки, певицы, скрипачки, все разодетые в парижские шелка. Невдалеке от Генрика останавливаются две очень красивые женщины. Они говорят по-польски. Акцент выдает жительниц окраинных губерний; Генрик с интересом слушает их беседу.
— Неужели нельзя было выбрать что-нибудь новое для сегодняшнего концерта?
— А что, я не понимаю?
— Снова Моцарт?
— Моцарт всегда нов!
Они обернулись и необыкновенно сердечно по французски начали здороваться с очень полной дамой.
Граф Толстой решился:
— Закрыть дверь. Мы начинаем!
Генрик ведет квартет. Общество разместилось на легких стульях и креслах. На блестящих жирандолях, на белых свечах играют блики заходящего солнца.
В старинном кремлевском зале звуки теряются, уходят в даль.
Генрик старается добиться от своих партнеров полного звучания, что не очень легко, ибо квартет напоминает скорее менуэт, который танцуют легкие стрекозы.
Вдруг отворяется дверь. Входит его императорское величество. Весь зал встает. Встают и музыканты. Дамы низко приседают перед самодержцем всероссийским. Мужчины в мундирах и во фраках стоят смирно, по военному и не смеют поднять глаз на царя. Он одет в темнозеленый военный сюртук с серебряными эполетами. На груди блестит золотая звезда.
