"Что это? Как будто кто меня ударил по плечу?"
Произнеся это, Владимирко вдруг свалился с ног, и в тот же вечер умер.
Так "многоглаголивый и лукавый" князь Галицкий наказан был небом за ложное крестоцелование.
ЗАСТУПНИЦА СЕВЕРНЫХ ЗЕМЕЛЬ
Несмотря на многое мужество свое, проявленное в боях и сечах и прославившее его среди дружины, князю Андрею Юрьевичу не нравилось в южной Руси, наполненной постоянными раздорами и изменами. Уже зрелым мужем прибыв в Киевскую землю, мечтой и сердцем он продолжал оставаться в молодой Суздальской земле, где прошли годы юности его.
"Не люб мне Киев. Суетно тут, лживо. Устами одно говорят, сердцами же иного желают. Была бы на то воля отцова, вернулся бы я назад в край свой", писал он жене Улите.
Улита, жена Андрея, была дочерью того самого казненного боярина Кучки, которому принадлежала Москва до Юрия Долгорукого.
Не знал Андрей, что нескоро еще суждено будет оставить ему нелюбимую киевскую землю и вернуться в родные суздальские края.
* * *
Южная Русь между тем переживала пору тяжелых испытаний, не ведая, что близится для нее час суровый, перед которым померкнет все, бывшее ранее.
Не успел великий князь Изяслав Мстиславич, расправившись со всеми своими недругами, утвердиться на Киевском столе, как, расхворавшись, умер, оплаканный сыном Мстиславом, духовенством и всем людом киевским. Даже черные клобуки искренно сожалели о его кончине. После Изяслава осталась молодая жена, грузинская царевна, на которой он женился в том же 1154 году.
Летописи называют князя Изяслава честным, благоверным, христолюбивым. Из всех внуков Мономаховых отвагой, воинским искусством и неустрашимостью более других напоминал он своего великого деда, хотя, подобно ему, не отказывался никогда от уделов своих и корыстей земли Русской ради.
После Изяслава Мстиславича остался в Киеве соправителем старый дядя его Вячеслав, позвавший к себе на сокняжение миролюбивого Ростислава Мстиславича.
Киевляне искренно рады были двум этим добрым князьям, от которых нельзя было ожидать ни корысти, ни суровости, но, к несчастью, правление их было недолгим. Вскоре после того старый Вячеслав умер, и старшим в Мономаховом роде стал Юрий Долгорукий.
Не мешкая, ростово-суздальский князь с большой ратью подступил к Киеву и изгнал из него успевшего уже сесть на золотом столе Изяслава Давидовича Черниговского.
* * *
Пишет летопись: "В лето 1155 Юрий вошел в Киев. Ему навстречу вышло множество народа, и сел он на столе отцов своих и дедов, и приняла его с радостью вся земля Русская".
