На суше и на море, 1971. Фантастика | страница 123
— Ничего особенного, — с особым ударением сказала старшая спутница, указывая глазами на младшую, которая, разговаривая через окно с Николаем, сняла вуаль.
Шеф оторопел от изумления. Это была сбежавшая из его аспирантуры к биологам Маша. Но как сильно она изменилась!
У обладательницы звонкого смеха и мелодичного голоса было изуродованное лицо.
— Вы ничего не слышали о вырвавшейся из недр Земли жизни? Чудовищные микробы, — прошептала старшая соседка. — Она первая работала с ними. Я ее сразу узнала. Коля столько говорил мне о ней.
Николай целовал протянутую ему через окно руку. Маша звонко смеялась. Мать дотянулась до сына, чтобы поцеловать его в лоб.
Поезд тронулся.
— А теперь, Машенька, извольте сообщить, почему же академик Лапин и его спутники — географы? Что общего между физикой и географией? — потребовал мой шеф.
Маша снова прикрыла свое лицо вуалью и с присущей ей лукавой интонацией сказала:
— Очень просто, вы на протяжении всего пути убеждали и меня и себя, что это так. Я не могла не узнать своего бывшего учителя. Главная энергия меняет облик нашей планеты. А раз вы приложили к этому руку, вы и есть подлинные географы.
— Вы правы, — согласился шеф. — Вы правы, Машенька. Физика с помощью Главной энергии меняет мир. Да здравствует география грядущего!
Поезд с самолетной скоростью проносился меж чуть отступивших от насыпи зеленых стен сибирской тайги. Земля казалась нетронутой, первозданной.
>Верин Илья Львович. Родился в 1919 году в Нижнем Новгороде. Физик-теоретик. Автор трех монографий и пятнадцати статей по физике. Имеет десять авторских свидетельств на изобретения. Им написано одиннадцать киносценариев, по которым сняты научно-популярные и учебные кинофильмы. В нашем сборнике выступает в третий раз. В творческих планах автора научно-художественная книга «Где природа хранит информацию».
Род Серлинг
ЛЮДИ, ГДЕ ВЫ?…
Ощущение, которое он испытывал, нельзя было сравнить ни с чем, что он знал до сих пор. Он проснулся, но тем не менее никак не мог вспомнить, что засыпал. И он вовсе не лежал в постели. Он шел, шагал по дороге, по черному асфальту шоссе, разделенному посредине яркой белой полосой.
Он остановился, взглянул на синее небо, на жаркий диск утреннего солнца. Затем осмотрелся — мирный сельский пейзаж лежал вокруг него, высокие, одетые буйной летней листвой деревья двумя шеренгами окаймляли шоссе. За их строем золотом зрелой пшеницы струились поля.