— Пойду добуду огня для нартов! — сказал Сослан.
— Сын мой, мной не рожденный, сам ведь рассказывал ты, что предостерегла тебя солнцеликая Ацырухс — от ссоры с Балсагом!
— Помню я об этом, но не могу слышать плача детей в селениях нартов.
— На что надеешься ты?
— На ум свой надеюсь. Ведь хитростью своей и твоим мудрым советом справился я с Мукарой и Бибыцем и с кичливым Челахсартагом.
— Дитя мое любимое, не оставлю я тебя без помощи! Муж дочери моей Лашин подарил мне такого коня, что никто из нартов не смеет к Нему подступиться. Стоит этот конь в нашей подземной конюшне. Видишь вон ту плиту у подножия горы — ее двум быкам не повернуть. За плитой этой спрятан мой конь. Пусть теперь станет он твоим конем!
Сошел Сослан во двор, двинул он концом сапога каменную плиту, вделанную в гору, и с грохотом сдвинулась плита. Пегого коня увидел Сослан, и глаза у него как кровь. Походной трубою заржал конь, оскалил зубы, встал на дыбы. Ударил его Сослан кулаком по лбу — на колени упал конь. Сунул Сослан ему в зубы уздечку, вскочил на коня, дернул уздечку. Шатаясь, поднялся конь и оказал:
— Вот теперь признал я руку хозяина! Не Сосланом ли звать тебя?
— Сослан имя мое. А тебя как зовут?
— Ты — стальной Сослан, а я — булатный Тхажей, для подвига рожденный. Какую службу должен я тебе сослужить?
— Оглянись кругом, мой Тхажей! Видишь, как темно в нартских домах. Погасли у нас все очаги и не можем мы высечь огня из огнива. А вон там, на Белой Горе, видишь ты дымное пламя?
— Вижу. Поскачем туда и возьмем его!
— Легко сказать, мой Тхажей, а трудно свершить. В неприступной крепости Балсага, семью пропастями окруженной, горит этот огонь, и вокруг очага, в котором горит он, лежит, свернувшись, крылатый дракон. Он не спит — чутко дремлет. Шорох мыши услышит его ухо. Нужно нам подкрасться и схватить огонь, пока дракон не проснулся.
Стальной муж, наездник лихой, — ответил Тхажей Сослану, — крепче держись, и мы огонь добудем? Тише волчьей ноги, мягче кошачьей лапы буду ступать я по земле, а ты только умей схватить огонь.
Прыгнул Тхажей — три пропасти перескочил; еще раз прыгнул — еще три пропасти позади осталось. Третий раз взвился он вверх — перенес Сослана через крепостную стену, и на всем скаку схватил тут Сослан горящую головню из очага Балсага. И вот скачет он прочь, держа в руке горящую головню, и хвост дыма и пламени оставляет он за собой. Но маленький уголек от головни обжег шею дракона. Проснулся дракон, взглянул в костер — видит, не хватает одного полена. Рыча от ярости, полетел он за Сосланом. Но Сослан уже проскакал по всем нартским селениям, и по всем очагам запылали огни.
