У одного из нартов, Сырдона (о нем еще много будет рассказано!), была собака, увертливая и дерзкая. Случалось, прибегала она на нихас, и не находилось человека, который прогнал бы ее, — все спали. Прыгала она через головы спящих нартов — кому рот оближет, у кого обувь сгрызет или перегрызет пояс. И вот однажды старейший из нартов, Урызмаг, пришел на нихас и видит: словно на поле битвы, лежат отважные нартские юноши, а собака Сырдона свои мерзости совершает над ними. Разгневался Урызмаг. Бросил он в собаку свою тяжелую палку из кости мамонта, древнего зверя. Но собака увернулась и визжа убежала, а палка, ударившись о камень, сломалась — с такой силой бросил ее Урызмаг. Собрав обломки, разгневанный, вернулся он домой. Швырнул он на пол обломки своей палки, всей тяжестью тела опустился в свое кресло и затрещало под ним его кресло, из мамонтовой древней кости сделанное, резьбою изукрашенное.
— Почему ты воедино, свел черные дуги своих бровей? Почему так жалобно затрещало под тобой твое кресло, хозяин головы моей? — спросила жена Урызмага, мудрая Шатана. — Что случилось с тобой? Кто обидел тебя?
— Никто не обидел меня, — грустно ответил ей Урызмаг. — Но как не сокрушаться мне, когда вижу я, что погибает без пищи наша молодежь. Не пристало им целые дни валяться на нихасе, и не могу видеть я, как дерзкая собака Сырдона скачет через головы доблестных юношей нартских — кому губы оближет, кому обувь обгрызет, кому перегрызет ремень на пояснице. Все спят, и никто не в силах даже прогнать ее с нихаса. Жена моя, хозяйка наша, если не могу я досыта накормить нартов так, чтобы горячая кровь снова заструилась по их жилам и чтобы опять крепки стали сердца их, тогда зачем же мне жить?
— Не печалься, — сказала Шатана. — Иди зови всех! Кладовые наши полны еды и напитков — всех накормлю я как одного человека.
И повела Шатана Урызмага по своим кладовым. Одна кладовая полна была пирогами, в другой от земли до потолка высились груды вяленого мяса, в третьей глубоко в землю врыты были глиняные большие кувшины, в которых сохранялось и крепло вино.
— Видишь, все это собирала я в годы изобилия, когда все вы оказывали мне честь и долю мою присылали мне после удачной охоты. Я все сберегла, и вот пригодилось, — сказала Шатана.
Сбежали тучи с лица Урызмага, и сказал он Шатане:
— Да здесь столько еды, что всем нартам не съесть ее за неделю. Приготовься к пиру, наша хозяйка!
И позвал Урызмаг глашатая, который обязан был оповещать нартов о важных новостях, накормил его досыта и велел ему:
