У Филиппа сжалось сердце при упоминании о сестре. Она была единственным человеком, по которому он скучал все долгие годы, проведенные за границей. Они еще не виделись, потому что ее сын подхватил какую-то желудочную инфекцию и Кэтрин пришлось отложить свой приезд.
– Боюсь, что она недолго будет оставаться в стороне, – возразил Филипп. – Утром я получил от нее записку: Спенсер поправился, и она приезжает сегодня днем.
– Ясно. Ну что ж, надо будет ее подготовить. Любители слухов накинутся на нее, как собаки на лисицу. Даже слуги не остались в стороне.
– Откуда ты знаешь?
– Эванс держит меня в курсе. Я уверен, что в Лондоне нет дворецкого, который был бы лучше осведомлен, чем он. Хочешь знать, что говорят?
Филипп был уверен, что не хочет, но тем не менее утвердительно кивнул головой:
– Конечно.
– По сведениям Эванса, которые, должен сказать, он изложил со всевозможной деликатностью и извинениями, выдвигаются две причины, по которым леди Сара сбежала из-под венца: первая – это, конечно, опасение умереть через два дня после свадьбы. А вторая – то, что она не захотела стать женой человека, который не в состоянии... исполнять свои супружеские обязанности.
Филипп удивился:
– Вот как? Наверное, они просто не могут себе представить, что какая-то девушка может отказаться от герцогского титула без серьезной на то причины, и решили, что самая подходящая причина – моя неспособность осуществить брачные отношения.
– Боюсь, что так. И это не такое обвинение, от которого можно легко отмахнуться. – Герцог задумчиво размешивал сахар. – У тебя есть какие-нибудь известия от леди Сары?
– Пока нет, но я отправил ей записку с просьбой принять меня сегодня вечером. – Филипп промокнул губы салфеткой и отложил ее в сторону. – А сейчас, отец, я отправляюсь насклад, чтобы заняться поисками пропавшей части таблички.
Он поднялся и направился к двери.
– Ради Бога, Филипп, что на тебе надето? – сердито прокричал ему вслед отец.
– Удобная одежда, – ответил тот, с удивлением глядя на свои широкие шаровары и свободную рубашку навыпуск. – Я ведь собираюсь не на бал.
С этими словами он вышел из комнаты и уже подходил к своему кабинету, когда во входную дверь постучали. Бакари впустил посетителя, и Филипп повернулся, услышав знакомый грудной женский голос. Ее голос. Его сваха, вознамерившаяся сделать из него настоящего джентльмена. Он с досадой заметил, что невольно ускорил шаги.
– Я узнать, может ли лорд Грейборн принять вас, – говорил Бакари, держа в руках визитную карточку.
