А мировое производство синтетической одежды и обуви? Как оно будет жить дальше? Все эти найки, рибоки и адидасы. Они же сплошь ненатуральные. Кто и чем возместит мировым производителям бытовой электроники отсутствие синтетических корпусов для телевизоров и магнитофонов, видеоплейеров и кухонных комбайнов? Но и это еще детские игрушки по сравнению с топливными проблемами. Топить нефтью – это топить ассигнациями. Аксиому эту знают все, но, однако, топят и топят. А чем начнут топить потом? Настоящими ассигнациями?
Куда ни кинь взгляд, вся современная цивилизация так крепко держится на нефти и ее составляющих, что представить ее существование без потребления черного золота совершенно невозможно. Когда кончится нефть, плохо станет не России или Кувейту, плохо станет всему человечеству. И потому только нам одним по этому поводу убиваться нет никакой причины. Проблема эта не наша, а всеобщая, и ее решение опять-таки лежит на всем населении земли, а не только на правительстве Российской Федерации. Наша задача – развивать новые области экономики, а не биться в истерике по поводу иссякающего нефтяного благополучия.
Но самая главная наша задача – это поставить работу нефтяной промышленности России так, чтобы от густого потока нашей нефти в нашем же бюджете оставался не менее густой осадок денежных сумм.
Ну а теперь поговорим о Стабфонде. Будь наш Стабилизационный фонд человеком, он без сомнения имел бы черную кожу. Это дитя Российского правительства и высоких цен на нефть. Стабилизационный фонд Российской Федерации, основанный 1 января 2004 года, является (а вернее говоря, являлся) частью федерального бюджета. Источники его наполнения – это налог на добычу нефти и экспортная пошлина на нее же, «при цене на нефть сорта Юралс, превышающей базовую цену». [9] Все нефтяные сливки сверх установленного государством порога снимаются в Стабилизационный фонд. И от этого «ребенок» растет буквально не по дням, а по часам. Точный его «рост и вес» узнать несложно: достаточно зайти на официальный сайт Министерства финансов нашей страны.
