Тут загорелся зеленый свет, и задняя машина засигналила. Келли повернулась к незнакомцу за объяснениями.
— Можно ехать, — мягко подсказал он, не сводя глаз с надвигающейся толпы. Сзади снова засигналили.
Келли покорно включила передачу и отпустила сцепление. Ее пассажир облегченно вздохнул и откинулся на сиденье, бросив еще один взгляд на своих преследователей. Шляпка, которую Келли купила в зоопарке, украшала его голову.
— Поверните направо, — предложил он.
Не зная почему, Келли вновь повиновалась. И он улыбнулся ей, обнажив ровные белые зубы.
Как диктор новостей, подумала она. Наверное, из новых. (Она редко включала телевизор.) Незнакомец был похож на адвоката в часы досуга: рубашка с расстегнутым воротом, пуловер и джинсы в обтяжку.
— Спасибо, — отозвался он. — Они едва не сорвали ваш номер.
Келли бросила на него испуганный взгляд.
— Вы сбежали от полиции?
В его лице появилось почти комическое выражение. Он засмеялся.
И смех у него какой-то музыкальный, отметила Келли.
— Наоборот, я ждал полицию. Но она слишком поздно прибыла мне на помощь.
— Тогда чего хотят все эти люди? Вы что, оскорбили их религиозного лидера? Или украли лотерейные билеты?
Однако ее вопросы были встречены странным молчанием. Это заставило Келли вглядеться в него повнимательнее. Она снова поймала себя на мысли, что где-то его видела. И опять удивилась, насколько он высок — колени упирались ему в грудь, иначе он не поместился бы в машине. Плечи были широки и круты, в руках чувствовалась сила.
Но почему-то его присутствие стесняло ее. Как будто вокруг него была аура, некое поле, не дававшее приблизиться к нему. Волосы у нее на голове зашевелились. Она вспыхнула.
— Вы ведь знаете, кто я? — спросил он с усмешкой.
Уж лучше бы он молчал! Ничто не могло уколоть Келли больнее, чем эти отдающие самолюбованием слова Больница, в которой она работала, находилась в богатом предместье Сент-Луиса, а потому высокомерные вопросы типа «А вы знаете, кто я такой?» — ей приходилось выслушивать изо дня в день Он допустил непростительную ошибку, попытавшись завязать беседу подобным образом.
— Меня это не интересует, — холодно бросила Келли и круто свернула к обочине.
К ее удивлению, незнакомец искренне обрадовался, хотя большинство людей на его месте обиделись бы.
— Вот и чудесно — сказал он, смеясь.
Его глаза светились озорством. Однако досада Келли еще не утихла — и все из-за того злополучною вопроса. Каждое его движение или слово, даже нелепый вид в ее шляпке отзывались в ней воспоминанием. Черт побери, она знает его. Только никак не может вспомнить откуда. Как бы то ни было пауза слишком затянулась. Ей нужно выпутываться из этой глупой истории.
