Аура, поднявшая голову при первых словах Кедрова, настороженно переводила взгляд то на Михаила, то на Борака и не могла понять, о чем идет речь.
— Что ты задумал? Что? — спрашивала она Кедрова, но тот молчал.
Загорелся оранжевый круг на панели вычислителя, машина выбросила готовое решение. Кедров схватил бланк, жадно прочел.
— Еще не поздно! — воскликнул он. — В нашем распоряжении семь минут… Сосредоточивайте энергию! — Он резко встал и ринулся к выходу, застегивая скафандр. У выхода остановился, обернулся, сказал Михаилу:
— Помоги подготовить Универсон, Захвати аварийный запас космонавта.
Аура глянула на Универсон, на Концевой Параболоид. Углядела в глубине космоса радужные волны, просвечивающие сквозь вихревое клокотание материи. Эти волны оставлял после себя протонный луч. И поняла все.
— Нет! — вскрикнула она, бросаясь к Кедрову, — Что ты задумал?! Нет!..
Кедров взял ее руки, ласково прогудел:
— Успокойся. Я знаю, что делаю. — А сам смотрел поверх се головы на протонную «воронку», «высверленную» в космосе. И думал о том, что протонный луч с Титана, разминувшись с меркурианским, может задеть Меркурий. Он опустил руки Ауры, быстро надел шлем.
— Нет! Нет! — глухо рыдала Аура, обнимая его. — Не уходи…
Кедров виновато гладил ее лицо, одной рукой нащупывая дверь кессона.
— Оставь его… — тихо сказал Михаил. Тяжело ступая в громоздком скафандре, он подошел вплотную к Ауре. — Это единственный выход. Только он умеет управлять Универсоном. — Михаил вложил ей в руку бланк: — Здесь все команды для робота. Прошу тебя.
Звонко щелкнула дверь кессона… Оба вздрогнули и одновременно повернули головы. Кедров был уже снаружи.
— Еще две минуты! — сказал Михаил. — Будь умницей. Забудь обо всем. Управляй Биороботом… Ждать нельзя!
Он нагнал Кедрова у подножия башни. В руке Кедрова лежал радиокристалл — и опять Универсон на глазах изменил свои очертания, стал дисковпдной ракетой. Они работали молча, Дорога была каждая секунда. Сняли квантовые зонты, разместили аварийный запас. Кедров прыгнул в люк, обернулся:
— Прощай, малыш…
— Дружище, — прошептал Михаил. — Дорогой мои корифей…
Он не мог даже плакать. Да это было и ни к чему. Кедров не нуждался в этом.
Универсон круто взмыл вверх. Некоторое время Михаил следил, как Кедров поднимается к горлу Концевого Параболоида, искусно управляя аппаратом. Сквозь прозрачное вещество диска видел его спокойные, размеренные движения.
Когда Михаил вернулся в башню, корабль плавно входил в раструб Космотрона, чтобы впоследствии попасть точно на гребень энергетической волны. На его обводах возник туманный ореол защитного поля. В космофоне прозвучал знакомый густой бас:
