– Ну, тогда разрешите хотя бы приходить к вам ужинать.
– Да, конечно, пожалуйста… – ответила она и, словно что-то вспомнив, добавила: – Я буду рада.
– Вы постоянно работаете в ночную смену?
– Через день. Вернее, через ночь. – Она снова растерянно улыбнулась.
– Тогда до встречи?
– А вы так ничего и не закажете?
– Нет, пожалуй, выпью у стойки. Я не прощаюсь надолго!
– Всего доброго!
В ту ночь привычная квартира показалась мне особенно пустой и бездушной. Интересно, почему создание уюта в московской однокомнатной халупе далось легко и просто, а здесь ничего не получается? Все стоит на месте, все удобно, функционально, но… холодно.
Два дня прошли в бесполезных усилиях сосредоточиться на подготовке к заданию. Попытки прийти хоть к какому-то решению результата не принесли, и я решил взять недельную паузу, чтобы позднее, в более интенсивном темпе, выполнить намеченный план. Я позвонил Рафи и сказал, что мне нужна неделя. Он согласился, хотя и с явной неохотой.
Долгие размышления наедине с собой оказались мучительными и однообразными. Извечный классический конфликт между долгом и чувством! Я понимал, что нахожусь в таком состоянии, когда выбор неизбежен. Вот уж воистину «право выбора без выбора»… Если постараться не лукавить, увидев Марину, я сразу понял, что на этот раз не стану бороться со своими чувствами и знаю, чем займусь в ближайшие дни.
Встреча всколыхнула прошлое, память услужливо и мстительно выплеснула на меня поток, состоящий из почти утраченной нежности, тревоги за любимую, желания близости с нею, горечи от невозможности сказать ей правду… Только в кино да в сказках можно подойти к принцессе, взять ее за руку и увезти на край света, попутно победив драконов, рыцарей, соперников и прочих злодеев. Жизнь же рисует свои причудливые узоры совсем по другим правилам и сценариям. Хотя, говорят, она мудрее наших порывов и желаний. Что ж, попытаемся вспомнить мудрость об умении принимать все таким, как есть. Но Господи, как больно!
Через два дня я читал отчет одного из своих агентов. Фамилия Марины – Камински, она приехала из России лет десять назад с отцом. Он вскоре уехал в Европу, занимается там бизнесом, но дочку не забывает, регулярно навещает. Марина живет одна, работает в русском кафе, учится в университете. Шумные компании особо не жалует, дружит с двумя девушками, с одной из которых вместе работает, а с другой учится.
Все, все сходилось, и сомнений быть не могло: это она. Как же мы разминулись? По-видимому, в дни моей знаменитой охоты за этим Зусманом они и уехали: она рассказывала, что отец решил сделать ей подарок и показать Европу, но я, болван, ни о чем ее тогда не расспросил Хотя что бы я спрашивал? Будущий тель-авивский адрес? Да и знала ли она тогда, что уезжает навсегда?
