– Да, - сказал он глубокомысленно. - Опыт, конечно, увеличивает нашу мудрость, но не уменьшает нашей глупости.
– Это твое собственное изречение? - недоверчиво спросил Давид.
– Нет, что ты. А разве важно, кто сказал? Суть в том, что сказано.
– Может, ты и прав, - задумчиво покивал Давид. - Вот и пифагорейцы, скажем… Прикрываясь авторитетом Аристотеля, они утверждали мистическую первопричину чисел, «музыку сфер» и прочее. Ты же не станешь повторять подобную нелепость?
– Почему же не стану? - пожал плечами Ашир. - Конечно, не слова Аристотеля о том, что жираф - это плод «незаконной любви» пантеры и верблюда… Видишь ли, ортодоксальной науке свойственны крайности. Мы всегда торопимся предавать анафеме, а потом канонизировать. Вспомни хотя бы Винера, Менделя, Джинса.
– Одно лишь досадно: многие истины переходят в разряд азбучных крайне небезболезненно, - оживился Давид.
Верблюд категорически отказывался идти дальше. Ашир тянул его за недоуздок, а Давид играл роль толкача, но ничего не помогало. Верблюд задирал морду, тихо рычал, скалился, скрипел зубами, перемалывал обильную желто-зеленую пену, и пятился. В его больших печальных глазах, опушенных изумительной красоты ресницами, тлели недоумение и ужас.
– Трогай, саврасушка, - льстивым голосом уговаривал Давид. - Трогай, милый… кормилец горбатый. У-у, паразит несознательный!
– Погоди, - сказал наконец Ашир. - Мне кажется, он здорово напуган чем-то. Но чего ему бояться?
– Спроси, - посоветовал Давид, утирая пот со лба.
Ашир осторожно пошел вперед, посматривая по сторонам и под ноги. Вдруг острая волна омерзительно неприятного ощущения возникла в желудке, толчками поднялась к горлу, мутя рассудок. Он поспешно отступил, с трудом приходя в себя.
– Слушай, Дэв! Какой-то недотепа поставил здесь без отметки импульсный многопрограммный эмиттер!
Все стало ясно и просто; вчерашнее состояние получало реальное объяснение. Эмиттер - вот где собака зарыта!
– Да, да, мы нарвались на низкочастотные излучатели. Потому и верблюд кругаля давал, вместо того чтобы прямо идти. Но почему здесь поставили эмиттеры, и без обязательных маяков? Похоже, они оконтуривают нечто скрытое от наших глаз, а? Ты понимаешь что-нибудь, Дэв?
– Кажется, да, - не сразу ответил Давид. - Теперь понятно, почему Мергенов окольный путь для экспедиции избрал. А я, как распоследний тупица, напрямик попер. Перехитрил, называется! Вот же виднеется урочище Геокдженгель. Там и стоит зиккурат, то бишь Капище плачущего младенца. Посторонним тут делать нечего. Потому и эмиттеры установили.
