– Дальше! - вызывающе бросила Рики, стиснув зубы.
– Ионизация на Лэни III упала на десять процентов, - сказал Мэси. - Это означает, что напряжение слоя тоже упало - однако больше чем на десять процентов, намного больше. И сопротивление слоя растет. Очень сильно растет. Самое большее, что они могут добыть у себя на одну решетку, это столько энергии, сколько мы получаем сейчас.
Они подошли к поселку. Мэси почему-то бросилось в глаза, что к ячейке, где находился кабинет Хэндона, вели чистые ото льда ступеньки: все пешеходные дорожки и ступени обогревались.
Рики нетерпеливо потребовала:
– Вы должны объяснить мне все до конца!
Мэси мрачно ответил:
– Вывод из всего, что я говорил, может быть» только один: одна решетка не сможет обогреть три квадратные мили. Около одной трети этого - пожалуй, вернее. Но…
– Не может быть! - сказала Рики, задыхаясь от волнения. - Ну скажите же, что это неправда! Сколько может обогреть одна решетка?
Мэси не ответил.
Внутренняя дверь холодной камеры скользнула в сторону. Хэндон сидел за столом бледнее обычного, слушая хаос звуков, исходящих из рупора.
Он с отчаянием взглянул на Мэси.
– Вам уже известно? - глухо спросил он.- Они надеются спасти половину населения планеты. Во всяком случае, всех детей…
– Они не смогут этого сделать, - ожесточенно сказала Рики.
– Лучше расшифруй новые передачи, - вяло ответил ей брат. - Мы должны знать все, что они передают.
Рики вышла из кабинета. С трудом снимая меховую одежду, Мэси заметил:
– Остальные колонисты еще ничего не знают, по крайней мере оператор решетки.
– Мы вывесим текст передач на доску для объявлений, - сказал Хэндон. - Но мне не хотелось бы, чтобы колонисты знали обо всем. Мало радости жить здесь, зная это. Я… я еще не убежден, говорить им или нет.
– Колонисты должны знать всю правду! - настаивал Мэси. - Вы же собираетесь отдавать определенные приказы, и вашим людям необходимо знать, почему они должны быть выполнены.
Хэндон, казалось, потерял всякую надежду.
– А какой прок что-нибудь предпринимать?
Увидев, что Мэси вздрогнул, он добавил взволнованно:
– В самом деле, что толку? У вас-то все благополучно. Корабль Службы придет за вами, и в этом не будет ничего неправильного или дурного - ведь вы закончили свою работу!
Мэси что-то смущенно пробормотал.
– У нас нет никакого шанса выжить, - продолжал Хэндон, - и вы как раз один из немногих, кто это прекрасно понимает! Я высчитал дальнейшее движение кривой солнечной константы, исходя из цифр, которые нам прислали с родной планеты. Здесь не будет кислорода: он вымерзнет. Мы ведь не готовились к этому и не сможем создать необходимое оборудование. И нам неоткуда его получить! Две тысячи дней с максимально холодной температурой на родной планете - шесть земных лет! А громадные запасы холода в замерзших океанах и ледниках? Одним словом, пройдет не менее двадцати лет, прежде чем здесь установится нормальная температура. Так вот, я вас спрашиваю, есть хоть малейший шанс попытаться как-нибудь просуществовать в течение этих двадцати лет?
