Исмаил не сразу сообразил, кто перед ним. Но поняв, что это турок, он вскочил с тахты, похлопал себя по бокам, но при нем, увы, не было ни кинжала, ни маузера, которым он так гордился…
— Застрелю подлеца! — взревел он и кинулся с голыми руками на Ибрахим-бея, но тот вмиг скрутил ему за спиной руки. От гнева у Исмаила вздулись вены на висках.
— Остуди свой рассудок, почтенный!
— Подлец! Я принял тебя, приютил, оказал почет и уважение, а ты здесь же, в моем доме…
— Ты должен благодарить меня.
— За что еще? Не за то ли, что дочь мою обесчестил?
— Не велика цена дочери, которую ты готов был выдать за этого сына дьявола, — сказал Ибрахим-бей, имея в виду Саида Хелли-Пенжи. — А меня ты должен благодарить за то, что я избавил тебя от комиссаров…
— Где они? Их поймали? — Только сейчас Исмаил вспомнил, что Хасан из Амузги и его люди знают о его, Исмаила, позоре.
— К сожалению, нет. Они успели скрыться. Хотели, кстати, и тебя прихватить…
— Да, муж мой, — вспомнила жена Исмаила, — они и верно хотели увести тебя с собой, а он… — она кивнула на турка, — подоспел со своими людьми, вот ты и дома…
— А где моя несчастная дочь? — спросил Исмаил.
— Я старалась ее успокоить, но она все плачет, там в другой комнате…
— Как же ты мог не отличить мою дочь от той стервы?! — ломая пальцы, проговорил Исмаил, и самому эти слова показались странными. — Какой позор! Какой позор!..
— Скоро рассвет, нам пора собираться… — Ибрахим-бей никак не хотел признаваться в своем мужском бессилии, в том, что дочь их, Зейнаб, цела и невредима. Какой смысл? Для горянки великое бесчестье и в том, что побывала в руках мужчины. — Скоро рассвет, пора в путь…
— Плевать я хотел на твой рассвет! — крикнул Исмаил.
— Это приказ не только генерала Хакки-паши…
— Плевал я и на вашего генерала и на…
— Это приказ Горского правительства.
— На всех я плевал. Мое правительство — это я. Понял? Эй, жена! — обратился он к покорной подруге жизни. — Позови-ка сюда муллу и командира моего, племянника!..
Женщина вышла.
— Это еще зачем? — удивился Ибрахим-бей.
— Не хочу встречать рассвет опозоренным, сейчас же женишься на моей дочери!
— Ты в своем уме? Бой на носу, неизвестно еще, останемся мы живы или нет…
— Тем более!
— Но у меня есть жена, и дети есть.
— Ничего, не беда! Будет две жены!
— Но я не хочу жениться на твоей дочери!
— Ты не хочешь смыть оскорбление, что нанес мне?
— Не хочу.
— В таком случае я вызываю тебя на бой! Ты мой первый враг, личный враг! У меня двести человек, у тебя и восьмидесяти нет, и мы посмотрим, кто кого…
