– Что тебе показалось?
– Сам не пойму.
Гриша пожал плечом и выхватил из Митиной руки шнур. А Волков продолжал стоять все в той же позе, не сводя глаз с пленника. Огромные фасеточные глаза усача, странно вопрошающие, почти осмысленно, по-человечески смотрели на него. Это были глаза загнанного в ловушку живого существа, понимающего, что с ним хотят сделать. Невысказанная боль, страстный немой вопрос, какая-то сверхъестественная мудрость застыли в этих бездонно-черных колодцах. И вдруг Митя понял: там, в бездне зрачка, бьется плененный луч света - искра разума. И в этой капле света он прочел мольбу, призыв к пониманию. Митя тряхнул головой. Этого не может быть. Такое просто невероятно. Все это почудилось ему, не больше.
– Взгляните в его глаза, - прошептал Волков. - Перед нами разумное существо. Сапиенс муравей, самур, если так можно назвать его.
Валентина и Гриша одновременно склонились над пленником. И ничего не увидели. Глубокие колодцы зрачков уже подернулись серой пленкой, потускнели.
– Бредишь, что ли? - с недоумением произнес Гриша, и его густая бровь выразительно переломилась.
Он ловко подхватил связанного самура, положил в холодильную камеру. Озадаченная словами Мити, а еще больше его видом, Валентина медленно закрыла дверцу холодильника и отметила в журнале время.
Волков по-прежнему «отсутствовал». Его мысли блуждали где-то далеко. «Неужели это было? - размышлял он в смятении. - И за миллионы лет до появления человека жил разумный вид насекомых или как их там?»
– Что показал радиоуглерод? - отрывисто спросил он Валентину.
Девушка полистала рабочий журнал:
– Возраст образцов грунта, где находились куколки, около двухсот шестидесяти миллионов лет.
– Все верно, - кивнул Митя. - Сомнений нет. Эти самуры - пришельцы из Гондваны.
Он закрыл глаза и отчетливо увидел незнакомую страну. Густые, мрачные леса, озера в глубоких впадинах, морские бухточки и нагромождения каменных глыб - ошеломляющую картину сотворения древнего мира.
Снаружи донесся нарастающий треск и шум.
– Летят! - воскликнула Валентина. Туча самуров облепила песок. Они беспокойно рыскали вокруг «Кашалота», ощупывая судно антеннами-усами.
– Сдается мне, они ищут пленного собрата, - сказал Митя. Он взглянул на часы, открыл дверцу холодильной камеры и удовлетворенно кивнул.
– Видите? Опять пропал самур. Зато появилась куколка.
Митя перенес ее на стол.
Несколько самуров встали на задние лапы и, прижавшись к бронепластику, стали разглядывать внутренность рубки. Увидев куколку, самуры разом отпрянули, коротко, сердито загудели. Они оставили в покое «Кашалот» и рассыпались по берегу, поедая зелень. Тут и там с грохотом падали пальмы, подрезанные острыми челюстями. Во все стороны панически разбегались кокосовые крабы, насекомые, пауки - еще уцелевшая живность атолла. За ними стремительно гнались пришельцы.
