Разговор они начали в машине.
— Вы это с Елистовым давно запланировали? — спросил Сазонтьев. — Еще в июне?
— Вы про аварию?
— Да.
— Нет, хотя он, по-моему, всегда держал этот вариант в уме.
— Нехорошо на других сваливать.
— Это правда. Он был очень честолюбив. Кстати, его взяли?
— Не знаю, Миша, запроси-ка Баранникова. Так в чем же была цель вашего заговора? Прорваться к власти?
— Нет, — Демин отрицательно мотнул головой, выглядел он сейчас спокойным и даже уверенным. — Мы спасали страну. Вы слишком далеко зашли в своей конфронтации с США и НАТО. Пора притормозить. Югославию надо им отдать, это необходимая жертва. Я десять лет работал в США, знаю эту страну, ее экономику, ее потенциал. Нам ее не свалить. В июне я вас поддержал лишь потому, что понимал всю дикость затей Президента с Украиной. Честно говоря, я даже не думал, что кто-то из вас останется в живых. Но все оказалось таким прогнившим…
— Баранников на проводе, — прервал их диалог Лавров.
— Ну что там у тебя? — спросил Сазонтьев, прижимая телефонную трубку к уху.
— Плохо.
— Что так?
— Его нигде нет.
— Как это нет? Куда делся?
— Мы захватили здание без единого выстрела, но Елистова в нем не оказалось.
— Может, там его и не было.
— Никак нет, все в один голос утверждают, что он прошел в свой кабинет в десять вечера и с тех пор не выходил… — Тут возникла пауза, Сазонтьев уже собирался прикрикнуть, поторопить собеседника, но тот снова заговорил: — Есть, нашли.
— Что, Елистова?
— Никак нет, потайной ход. Это какие-то старые катакомбы времен Ивана Грозного, но сделано очень ловко, мы еле нашли вход, прямо из кабинета.
— Черт! — Сазонтьев выругался. — Перекрыть все дороги, закрыть город, все границы, проверить аэропорты! Я сейчас буду.
С недовольным лицом главковерх отдал телефонную трубку адъютанту.
— Что, ушел? — поинтересовался Демин.
— Да, эта сволочь оказалась хитрее тебя.
— Он будет уходить через финскую границу.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, работа у меня такая. Была.
Сазонтьев уже с любопытством посмотрел на своего пленника.
— Рассчитываете заработать снисхождение сдачей подельника?
— Нет, просто Елистов за бугром опаснее атомной бомбы. А я все-таки люблю эту страну. Мне столько раз предлагали остаться там, но…
— Хорошо, где у него окно? — прервал лирические размышления Сазонтьев.
— Не знаю, но то, что дырка у него там есть, это точно.
Через полчаса на ноги были подняты все заставы русско-финской границы, активизирована агентура за рубежом. Было раннее утро, когда над головой пограничного наряда с ревом пролетел небольшой самолет. «Цессна-250» шла на предельно малой высоте, чуть не подстригая крыльями верхушки деревьев. Пограничники успели лишь проводить самолет взглядом. Сержант, выругавшись, торопливо включил рацию и начал диктовать в микрофон:
