Вот здесь уже, боюсь, начинается путаница с твоим set and setting, ставшим расхожим штампом. Конечно, в этом есть доля истины. «Set», конечно, весьма двусмысленно, но «setting» совсем нет. «Set» (обстановка) может означать внутреннее состояние человека, которому не стоило бы принимать ЛСД в таком месте, которое изначально отмечено печатью шизофрении, но, с другой стороны, 99 % населения, для которых при приеме ЛСД все было в порядке, здравствуют и процветают. А может, это просто значит, что он встал утром не с той ноги или, наоборот, встал с той. Проблема со слоганом set and setting в том, что он слишком схематичен. Он не объясняет, какие преимущества или, наоборот, неудобства он приносит.
Видишь, я лезу с какими-то пустяками в твой день рождения. Что ж, больше некому это сделать, так что извини. Мы не всегда бывали едины во мнениях по научным вопросам. Пожалуй, ты прав, что науке нет места в магических опытах. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ты имеешь в виду, что научные теории — это неподходящее средство для того, чтобы объяснять действие ЛСД. Бихевиоризм, разновидности анализа, faux[20] теория когнитивной психологии, которая вытеснила бихевиоризм и психоанализ в 1960-е, — ничто из научных методов или теорий не в состоянии объяснить воздействие ЛСД. Но я думаю, что ты сделал обобщение, которое не подтвердится будущим. Исходя из несостоятельности современной философии, ты пришел к убеждению, что наука, то есть научный метод, вообще неспособна сделать понятным эффект ЛСД. Несомненно, такое неуважение к науке и послужило не в последнюю очередь причиной твоего изгнания с старого факультета Гарри Мюррэя в Гарвардском университете.
Итак, что я хочу сказать. Я думаю, что ты все-таки не полностью поставил крест на науке и в каких-то потаенных ее углах должно быть разумное объяснение потрясающих эффектов священных снадобий. Что, в конечном счете, послужит к ее вящей славе и, быть может — кто знает, — откроет новые теоретические перспективы, которые дадут, благодаря ЛСД, заветный ключ для ответа на загадку, которая мучила Дж. Б. Уотсона: «Что же это за штука, которую называют сознанием?»
Я думаю, а что, если бы ты остался в Гарварде и продолжил свои исследования и, быть может, обнаружил причину действия ЛСД вместо того, чтобы исполнить мечты поколения, стремившегося к духовному опыту? Что было бы сейчас с теми миллионами людей, которые навсегда останутся благодарными тебе за то, что ты для них сделал? Передача горсти пилюль с псилоцибином фирмы Sandoz на углу возле бара в Гринвич-Вилледже выросла, благодаря не кому иному, как тебе, в открытие для Северной Америки, а вскоре и Западной Европы, пути к совершенно невероятному опыту.
