– Я могу повидаться с Ритой?
– Закинем тебя к ней после нотариуса, небось все глаза свои бесстыжие уже выплакала.
Послышался странный шум, упал стул, потом что-то грузное. Я быстро развернула дрожащими руками сверток и взяла пистолет. Обойма никак не засовывалась, вдруг потекли слезы, и, когда отчим подошел сзади и взял меня за плечи, я дернулась и закричала.
– Детям нельзя трогать оружие, – он отобрал обойму и внимательно посмотрел мне в лицо. – Как ты нашла пистолет? Давно? Одевайся.
– Мы… Мы убегаем?..
– Убегаем. Надо затащить этих бегемотов в кладовку. И все. Убежим далеко-далеко.
– А у меня… Школа у меня, потом это… кружок… А! Вспомнила! У меня же подписка о невыезде!
– Не смеши. Ты когда последний раз в школе была? А с твоей подпиской я разберусь. – В незакрытую дверь его комнаты я вижу, как отчим скинул кимоно и голый достает со шкафа сумку.
– А куда мы поедем? – Пробежав по гостиной и стараясь не смотреть на лежащих на полу братьев, я ворвалась в свою комнату и стала запихивать вещи в рюкзак. – За границу? В Париж? Там тепло?
– Мы поедем в укромное место. – Отчим звонил по телефону.
– Там тепло или холодно, в этом укромном месте?
– Там безопасно.
На лестничной клетке кореец перевесился через перила и прислушался.
– Мы разве не полезем на чердак? – спросила я шепотом.
– Зачем? – удивился он тоже шепотом.
– Там на улице стоят еще шестеро, размером с братьев. Не будем уходить по крышам?
– Нет. Будем уходить через подъезд. Я сейчас поднимусь на последний этаж на лифте и заклиню его там. А ты вызови другой и постой в нем.
Страшно…
А вот, спрашивается, почему? Я не лишала девственности сестру Мазарини, она не влюблялась в меня до полного слабоумия (только слабоумная девушка, имея таких братьев, сразу же, на вторую неделю знакомства с мужчиной, честно все им рассказывает), я не имею ни дачи, ни квартиры в полной собственности, чтобы меня принуждать подписывать какие-то документы. Получается, я для этих братьев, сваленных в кладовке друг на друга, с обмотанными скотчем руками, ногами и челюстями, не представляю ну никакого интереса!
Уже не так страшно.
Спустился кореец. Заклинил второй лифт.
Мы сбегали по ступенькам – он впереди, его коротко стриженные волосы отдавали серебром, посеребренная макушка прыгала передо мной вверх-вниз, вверх-вниз…
Из подъезда мы вышли с озабоченностью опаздывающих людей. Кореец уверенно двинулся к ближайшему джипу и потребовал закинуть вещи в машину.
– А где Гоги, я не понял? – удивился здоровяк в синем с блестками пиджаке. Но сумку и рюкзак подхватил с исполнительностью слуги.
