Конечно, поездка за врачом могла бы обойтись и без фокусов, но Соколов не был бы Соколовым, если~5ы избрал прямой, безопасный путь. Было бы куда проще приехать без шума в волостной центр, расспросить, где живет нужный человек, явиться к нему и уговорить или заставить поехать куда следует. Соколов же предложил заехать сначала в полицейское отделение, нагнать страху на блюстителей порядка и заставить их выполнять любое приказание. Мысль эта понравилась всем, особенно Кальтенбергу, который и сам очень любил всяческие приключения.
И вот автомашина с переодетыми партизанами, оглушительно воя, ворвалась среди бела дня в волостной центр. Появление немецкой полевой жандармерии обычно сопровождалось облавами и арестами, а иногда и массовыми расстрелами. Поэтому жители селения поспешили спрятаться.
Между тем вездеход с черными крестами на бортах и изображением подковы на переднем стекле остановился перед зданием волостной полиции. Из кабины вышел Кальтенберг, одетый в форму жандармского офицера, поправил фуражку с высоким верхом и, подражая эсэсовским головорезам, с высокомерным видом прошел мимо застывшего у входа караульного полицейского. В коридоре не было ни души.
— Пан начальник у себя в кабинете, — показал на одну из дверей караульный.
Конрад вошел без предупреждения. За столом сидя спал хорунжий. Это был начальник отделения.
— Хайль Гитлер! — заревел Кальтенберг.
Хорунжий вскочил как ошпаренный. Увидев перед собой жандармского офицера, он растерялся и еле слышно, заикаясь, пролепетал:
— Х-х-хайль Г-г-гитлер!
— Мне нужен хирург. Срочно! — сразу приступил к делу Конрад.
— Можно найти… Но не лучше ли доставить раненого прямо в Билгорай? Там есть военный госпиталь, — сказал хорунжий.
— Не твое дело указывать нам! — грубо оборвал его Конрад. — Найдешь ты нам опытного хирурга или нет?
— Простите… Сейчас пошлю за ним… Их у нас двое, узнаю, где он живет, и мы возьмем его с собой.
Хорунжий на минутку задумался. «Было бы надежнее послать пана Малевича, но жалко. Они наверняка его прикончат, если не сумеет спасти раненого жандарма. А он ведь нужен нам самим, он всегда сообщает, если к нему обращаются за помощью партизаны. Пани Вольская после ареста мужа нас всех ненавидит. Вместо того чтобы оказать помощь, нарочно может угробить жандарма, — рассуждал про себя начальник полиции. — Ну и пускай. Жандарма нам не жалко. Зато и они ее прибьют. А мы избавимся от этой вредной бабы».
— Пойдемте покажу, — предложил он.
