Коралина медленно пересекла полуразрушенную сцену, стараясь производить как можно меньше шума, чтобы существо в мешке нечаянно не проснулось, не открыло глаза, не увидело ее и…
Сердце девочки громко колотилось в груди. Никогда в жизни ей еще не было так страшно, но она все-таки подошла к мешку совсем близко, просунула руку в липкую и вязкую грязно-белую массу, дотронулась до холодной руки, сжимавшей стеклянный шарик, и попробовала вытащить его.
Сначала у нее ничего не получилось: он был крепко зажат в руке, но постепенно пальцы один за другим начали ослаблять хватку, и шарик скользнул ей в руку. Убедившись, что глаза существа все еще закрыты, она быстро вытащила руку из липкого мешка и посветила фонариком на лица. Ей показалось, что они похожи на молодых мисс Спинк и мисс Форсибл, которых она видела во время представления. Но сейчас их тела представляли собой нечто отвратительное: они были скручены и вдавлены друг в друга, как две размягченные восковые свечи.
Вдруг четыре черных блестящих пуговичных глаза открылись и уставились на Коралину, а одна из рук попыталась схватить ее. Два голоса, которых Коралина раньше не слышала, закричали:
– Воровка! Верни его! Остановись! Воровка!
Коралина бросилась бежать. Она догадалась, что в страшном мешке на стене находились другие мисс Спинк и мисс Форсибл. Собако-мыши опутали их паутиной и заключили в кокон. Ей совсем не хотелось оказаться в таком же положении.
Собако-мыши с шумом носились вокруг.
Коралина слезла со сцены и поискала фонариком выход.
– Бегите, мисс, – прошептал ей на ухо голос девочки. – Бегите скорее! Вам удалось найти двух из нас. Бегите, пока не поздно!
Коралина положила шарик в тот же карман, где уже лежал первый. Она увидела дверь и изо всех сил толкнула ее. Дверь открылась.
Мир снаружи изменился. Он был окутан густым клубящимся туманом, в котором не было видно ни силуэтов, ни теней. Дом уменьшился в размерах и покосился. Коралине показалось, что он как бы припал к земле и снизу разглядывает ее. Это был уже не дом, а набросок дома, и тот, кто сделал этот набросок, был явно недобрым человеком.
К ее руке прилип клочок паутины, и Коралина брезгливо стряхнула его.
Другая мама стояла, скрестив руки, на траве перед домом иждала ее. Черные пуговичные глаза ничего не выражали, но сжатые в одну линию губы говорили о том, что она в ярости.
Увидев девочку, другая мама вытянула длинную белую руку и поманила ее пальцем. Коралина подошла.
