— Я понимаю, — сказал Танеев. Он наконец убрал свой сотовый телефон. — Борис Самуилович разрешает вам забрать эту книжку, но с условием её последующего возврата, — пояснил Аслан, — и в этом случае вы тоже должны хранить полную тайну.
Я умею хранить тайны, — недовольно заметил Дронго. Он проверял полки, обращая внимание на записки или документы. Под бельём лежал небольшой пакет. Он достал его. Там были какие-то записи. Везде по четыре цифры. Ну конечно. Это шифры её кредитных карточек. Только женщина может сделать такую глупость. Написать все это на бумаге и оставить в шкафу. Здесь же лежали её метрика и дипломы о среднем и высшем образовании. Судя по всему, училась она везде на «отлично», в том числе и в двух институтах, которые успела окончить. Рядом лежала продолговатая коробочка красного цвета. Он осторожно достал её, открыл. И увидел часы. Осторожно вытащил их. Тоже «Шопард»? Нет, это другая модель. Часы от Делано. Такие часы делаются в количестве полутора тысяч экземпляров. Обычная для часов этой марки полуцилиндрическая форма коробки, которая сама по себе большая ценность. Такие часы в форме бабочки, инкрустированной бриллиантами, стоят более сорока тысяч долларов. Гораздо больше. Интересно, кто мог сделать ей такой подарок? Очень интересно. Нужно будет узнать об этом у Бориса Самуиловича. И самое интересное, что часы тоже не взяли. Это уже совсем плохо. Значит, она была приговорена людьми, для которых цена не имела значения. И любые деньги тоже не имели никакого значения. Он осторожно захлопнул коробочку и положил часы на место.
— Позвоните ещё раз Борису Самуиловичу, — попросил Дронго.
Аслан Танеев согласно кивнул и достал аппарат. Набрал номер и передал телефон Дронго.
— Извините, что беспокою вас так поздно, — сказал Дронго, услышав знакомый голос, — вы знали всех ухажёров Веры Логутиной?
— Возможно, что не всех, — осторожно ответил Каплунович, — а почему вы спрашиваете?
— Я нашёл часы от Делано, пояснил Дронго, — в фирменной упаковке. Очевидно, подарок. Вы не знаете, кто мог сделать ей такой подарок?
— Только не я, — рассмеялся Борис Самуилович, — я, конечно, хорошо к ней относился, но такие подарки я могу сделать только жене. Сколько стоят такие часы? Тысяч тридцать?
— Я думаю, около пятидесяти. Во всяком случае, более сорока.
— Нет, нет. Никто не мог сделать Вере такой роскошный подарок. Никто из её окружения.
— А её бывший ухажёр?
— Саша Линдт? Никогда в жизни. Во-первых, он достаточно расчётливый и аккуратный человек. А во-вторых, у него просто не было таких шальных денег. Он, конечно, богатый человек, я думаю, даже миллионер, но часы за пятьдесят тысяч он бы не стал дарить никогда в жизни. Ездил по Москве на подержанном «БМВ» десятилетней давности. Нет, он не любил подобной роскоши. У прибалтов свои понятия о подарках. Цветы, парфюм, небольшое колечко, ничего лишнего. Такой купеческий размах — свойство восточных мужчин или наших нуворишей. Надеюсь, я вас не обидел?
