Примерно так прошли мои школьные годы. С внешней стороны мой портрет тех лет выглядел довольно мрачно. Однако нужно учесть, что мое отрочество немногим отличалось от жизни многих темнокожих подростков. Мы шли в школу, и нас оттуда с треском выгоняли. Мелкие нарушения становились нашим главным занятием. Это не значит, что мы были склонны к преступлениям, но верно то, что в нас кипела злость. Мы не считала, что поступаем плохо, воруя бутылку вина или разбивая парковочные счетчики. Мы хотели отплатить людям, заставлявшим нас чувствовать себя ничтожеством, причем как раз в тот момент, когда нам было необходимо ощущать собственную значимость и иметь надежду на будущее. Мы набрасывались с кулаками на тех, кто безжалостно растаптывал наши мечты.
У Джеймса Кроуфорда были такие мечты. Он хотел стать великим певцом. Бывало, мы с Мелвином садились подле Джеймса и часами наслаждались его прекрасным тенором. Кроме того, у Джеймса хорошо получалось готовить, и он мечтал открыть собственный ресторан. Джеймс Кроуфорд был наделен талантом, но образовательная система и психологические травмы не позволили ему развить свои дарования. Он не познал прелести чтения и до сих пор не умеет читать. Джеймс постоянно боялся, что у него что-то не получится, и этот страх лишь усилился по вине его педагогов, хотя они должны были помочь ему преодолеть себя. Мечты Джеймса растаяли, как дым. С каждым годом его страх рос все больше и больше, его силы истощались, и в конечном итоге его исключили из школы как «нежелательного» ученика. Постепенно он спился и стал попадать в больницы для душевнобольных. На его лице полно шрамов — это постарались полицейские. Вот такая история случилась с моим другом Джеймсом Кроуфордом. Еще одна мечта разлетелась в пух и прах.
Героем моих детских лет был отец… в его натуре не было ни малейшего намека на подобострастие. Еще в юности он решительно отказался быть рабом, а, став мужчиной, он начал презирать роль дяди Тома. Отец служил нам примером, и мы никогда не сомневались в том, что негр во всех отношениях равен белому человеку. И мы не жалели сил, чтобы это доказать.
Поль Робсон. На том стою[16]
Надежда была редким гостем в негритянской общине. Выросший в Гарлеме Клод Браун в своей книге «Мальчик на земле обетованной» пишет как раз об этом. Вернувшись в Гарлем после четырехлетнего отсутствия, он потратил массу времени на то, чтобы отыскать своих друзей детства. «Казалось, что большинство ребят, с которым мы вместе росли, так и не перешли в категорию взрослых, — вспоминает Клод Браун. — Почти все успели отправиться либо на тот свет, либо за решетку». Многие молодые негры нашего поколения могут сказать то же самое. Наркотики, угнетение, отчаяние собирали свою жертву. Выживание в таких условиях — дело непростое и уже тем более его нельзя считать само собой разумеющимся.
