Мы покидали Тулун со смешанным чувством облегчения — ведь, проскочили же! — и сожаления. Мы ничем не могли помочь этим людям, да и наводнение, по идее, еще и не начиналось. А дальше, километров через десять, пошел хороший, ровный асфальт, и ехать стало очень холодно и очень неинтересно.
Каждое путешествие рано или поздно подходит к концу. Подошло и это. И уже неважно было, что получилось оно таким неудачным, и что мы так замерзли, и что новенькие дождевики оказались такими ненадежными. Почему мы не купили себе в дороге дождевую защиту? Ведь были же мотомагазины и в Красноярске, и в Кемерово. Или почему мы не купили, ну, хотя бы какие—нибудь «костюмы рыбака»? Или просто болоневые охотничьи штаны? Что или кто гнал нас с такой необыкновенной силой домой, не давая остановиться, не давая подумать, что мы делаем и зачем? Я не знаю. Знаю только то, что, когда мы, уставшие, затормозили у гаражных ворот, и Андрей пошел открывать, стало мне так больно, как не было больно даже от холода за все эти шесть дней. Шесть дней под проливным дождем — и отпуск закончился, даже не успев начаться. Шесть дней холода и неудач — и год ожиданий и надежд разбит. Деньги потрачены, мотоциклы нуждаются в обслуживании. В «техосмотре» нуждаемся и мы, потому что нет, как не было в наших организмах ни одной клеточки, которая бы не промерзла, словно мы вернулись из путешествия в ледниковый период.
В гараже, я, и, кажется, Андрей тоже, все время сглатывали противный комок, подступавший к горлу. Кое—как столкали в рюкзак промокшие вещи, вызвали такси. Друг на друга не глядели. Зато таксист опять смотрел на нас с подозрением — мы были грязные, хоть и старались отмыться в гараже, но, видимо, не получилось. Сухих вещей уже не было. Я надела трико Андрея, а он — грязные джинсы, в которых иногда работал в гараже.
— Сколько мы прошли? — тихо спросила я мужа.
Он недолго подумал.
— Три тысячи восемьсот километров, не больше.
Всего—то? А мне—то казалось, что мы проехали вокруг земного шара!
Дома нас бросилась обнимать мама.
— А я услышала, что в Тулуне наводнение, уже чего только не думала! Вдруг палатку где в низине поставили! Там такой вал сегодня ждут! Такой вал! — она чуть ли не плакала.
— Она у тебя всегда найдет, из—за чего поволноваться! — бурчал Андрей, а сам был доволен — нас ждал горячий ужин!
Мы по очереди залазили в ванну, до одури сидели под горячим душем, стараясь прогреть каждую косточку и связку.
— Вот и все… — печально сказал Андрей, растянувшись после ужина на кровати. Его живот заметно округлился от съеденного. Он смутным взглядом посмотрел на грязные вещи, торчавшие из рюкзака, и махнул рукой, — А! Потом…
