-- Все, что мне было нужно. - столь же ледяным тоном отозвалась королева. - Заметьте, ваша светлость, я выбираю не любовника, а государя для моей страны. Есть разница? И то, что я никогда бы не сделала в отношении обычного человека, я должна была сделать в отношении вас. Сейчас я разозлю вас еще больше: если б к моменту моего приезда вы все еще содержались в крепости, я добилась бы у Дагмара права посетить допрос.
-- Вы не похожи на чудовище, мадам. - прервал ее Деми. - Не думаю, что запах паленого мяса вас возбуждает.
-- Нисколько. - покачала головой она. - Но мне важно было знать, как держится мужчина, которого я привезу в Гранар в качестве короля. И отца моих будущих детей.
-- В таком случае допросные листы должны были вас порадовать. - лорд едва не сплюнул себе под ноги. Она добилась своего, окончательно вывела его из себя и напрочь порвала тонкие нити, едва заметно протянувшиеся между ними.
-- Они меня обнадежили. - кивнула Хельви. - Хотя Дагмар и вырезал половину страниц. Но детали меня мало интересовали.
-- Что же я такого сделал, чтобы заслужить одобрение? - враждебно осведомился Деми. - Корабельная брань разве позабавила?
-- Вы ругались? - Хельви подняла золотистые брови. - Они не фиксировали. Впрочем, брань я слушала десять лет и, поверьте, были дни, когда люди вокруг меня иначе просто не разговаривали. К концу второй Беотской войны я забыла, как правильно звучит гранарская речь.
-- Вас все еще заносит. - язвительно вставил Харвей. - Иногда мои матросы выражаются изящнее.
-- Спасибо за комплимент. - королева подавила улыбку. - Если вы это заметили, значит мы с вами перешли на гранарский. Когда я говорю по-беотийски, то подбираю слова, и грубость скрадывается.
Она была права. Харвей не почувствовал, когда соскользнул на западно-сальвский диалект. Наверное, после ее заявления о следственном деле.
-- Что же заставило вас посчитать меня пригодным для роли короля? сухо спросил он.
-- Ваше чувство ответственности. - молодая женщина смотрела прямо на него. - За тех людей, которые, видимо, вам подчинялись.
-- Не понял.
-- Ну за всех этих флотских офицеров, чиновников из Адмиралтейства, я не знаю, - развела руками Хельви, - имена которых вам называли. По вашему делу не взяли никого. Это вам известно?
Харвей кивнул.
-- Только потому что вы молчали. - констатировала собеседница. - Их слова могли составить обрамление для ваших показаний, но что делать, если главный свидетель не признается?
