— Кто стрелял? — отшатнулся Мурзин. — Откуда? Оттуда?..
Он бросился к кустам, но Маковецкий рассудительно крикнул ему:
— Это потом. В больницу надо. Cкорей!
Они втащили Миронова в салон, Мурзин плюхнулся на сидение шофера и спохватился: ключ где-то у Миронова. Перегнувшись, принялся шарить по карманам. Вытащил бумажник и в нем, в отдельном кармашке, нашел ключ.
Руки тряслись, и он никак не мог завести машину. Стартер орал, а двигатель молчал. Наконец вспомнил, как Миронов жаловался на особый норов машины: чтобы холодная задышала, надо поддать воздуху, — и до отказа выдернул ручку подсоса. Мотор взревел, машина дернулась, едва не налетев на сосну, затем сдала назад, круто развернулась и запрыгала по луговине.
Через какое-то время, показавшееся чрезмерно долгим, они выскочили на грунтовку. Пустынную спящую деревню с тускло поблескивавшими бельмами окон миновали, не сбавляя скорости.
— Может, тут медпункт есть? — запоздало крикнул Мурзин.
— Какая медицина в нынешних деревнях! — тоже в крик ответил Маковецкий и подался вперед, задышал в затылок. — Гони до райцентра, там больница.
— Вещи-то не собрали.
— Потом соберем.
Больницу нашли быстро. Какой-то ночной гуляка, которого они внезапно осветили фарами на перекрестке, показал куда ехать. И медперсонал оказался на месте: две белых фигуры сидели на скамье под единственным светящимся окном приемного покоя — молоденькая медсестра и почти такой же молодой дежурный хирург.
— Огнестрельное ранение, — сразу определил хирург. — В милицию надо заявить. Заявляли?
— Мы прямо сюда…
— Позвоните в милицию. Сами, — многозначительно добавил хирург, осматривая рану.
— Ты давай звони, а я съезжу, соберу там все, — предложил Маковецкий.
— Да кусты осмотри, найди… что за сволочь!..
— Обязательно.
Позвонив в милицию, суматошно и бестолково рассказав о случившемся, Мурзин выбежал во двор, к машине, но та уже исчезла в темноте. Он сунулся было в комнату, где на столе, страшно неподвижный, лежал Лешка Миронов, но молоденькая сестричка с неожиданной напористостью выставила его в коридор.
В коридоре тускло горела лампочка, пахло обычной для больниц смесью лекарств, было пустынно и тихо. Послонявшись по коридору, помаявшись в ожидании какое-то время, ему показалось — не меньше часа, Мурзин снова шагнул к двери. Но дверь сама открылась, и вышел врач. По лицу его ничего нельзя было прочесть, и Мурзин спросил шепотом:
— Ну, как?
— Плохо, — сказал врач и взял Мурзина за руку. — Вы кто ему?
