Он крутнулся на своем стуле, не глядя, привычно попал ключом в скважину сейфа, дважды повернул. Из сейфа дохнуло запахом озона. Начальник сунул руку в темную глубину и сразу же выдернул ее.
— Вот, черт, жжется!
— Ага! — обрадовался младший лейтенант. — Я тоже ожегся. Вчера о столб, а сегодня о скамейку. Как пропадает, так сразу горячо становится.
— Пропадает?
Начальник заглянул в сейф, осторожно, чтобы не ожечься, пошарил там. Бумажника не было. Сначала он подумал, что бумажник почему-то сгорел. Но все другие бумаги были целы. И он в недоумении уставился на подчиненного.
— Что это значит?
— Пропал? — участливо спросил Чуприн.
— Я спрашиваю, что это значит?! — рассердился начальник. Недоумение, с которым не знал, что делать, сменилось привычным гневом за нерадивость подчиненного, принесшего этот самоисчезающий бумажник. Дело осложнялось тем, что находку успели заактировать, и как теперь отчитываться о пропавших деньгах, он не имел понятия.
— Иван Иваныч вот так же пропал, — посочувствовал Чуприн. — Одни галоши остались.
— При чем тут Иван Иваныч?!
— Так ведь пропал.
— Ну и что?
— Непорядок.
То ли подействовал привычный термин, то ли факт пропажи еще чего-то, кроме бумажника, что могло помочь ему объяснить таинственное исчезновение ценной находки, только начальник вдруг успокоился.
— Надо было не допустить, раз непорядок. Человек не бумажник. Теперь что же, объявлять всесоюзный розыск?
Чуприн переступил с ноги на ногу. До этого он как-то не додумался. Но, с другой стороны, разве только Иван Иваныч пропал? А верная подруга Нюра? А неизвестный гражданин, обронивший бумажник? Если все они пропали, чего ж об этом никто не заявлял? Может, они и не пропали вовсе, может, это ему померещилось?
"И бумажник тоже померещился? — спросил себя Чуприн. — Сразу двоим? Что это — коллективная галлюцинация?.." Ему стало легко от мысли, что он не одинок, и подумалось, что уж лучше пусть медкомиссия признает его ненормальным, чем всю жизнь ходить с тяжкой верой в нечистую силу. От галлюцинаций врачи знают, как лечить. А поди-ка попробуй доказать, что все виденное правда. Свихнешься только от того, что все тебя будут считать свихнувшимся.
— Разрешите выяснить?! — крикнул он с такой страстью, что начальник вздрогнул.
— Что выяснить?
— И доложить…
— А, валяйте, — сказал начальник рассеянно, видно, тоже решал непосильную задачу насчет бумажника: принимать ли его как реальность или как галлюцинацию…
Чуприн вышел на улицу и размашисто пошагал знакомой дорогой мимо продмага, мимо скверика с бетонной балериной на забрызганном пьедестале, мимо окон с наличниками и без таковых, мимо глухого забора пенсионера Ивана Ивановича и калитки с нарисованной свирепой собакой. Когда завернул за угол, увидел Ивана Ивановича, как всегда мирно сидевшего на своей скамейке. Чуприн приостановился, чтобы перевести дух, подождал — вдруг опять пропадет? — подошел, не сводя с него глаз, спросил ласково:
