А потом задвигалась под ним. Поднималась, принимая его в себя, и опускалась, следуя за ним. Когда тепло перешло в жар, их тела стали скользкими от пота. Они кончили одновременно и стиснули друг друга в объятиях.
Когда засыпающая Майя застыла в кольце его рук, пламя свеч стало золотым. Вдруг она подняла голову и посмотрела на него.
- Именно здесь она нашла его.
Сэм провел пальцами по ее плечам. Он не мог остановиться. Сознание затянула голубая дымка, и он забыл все, о чем думал на берегу.
- М-мм?
- Та, которая была Огнем. От которой я веду свое происхождение. Именно здесь она нашла своего морского котика в человеческом облике и влюбилась в него спящего.
- Откуда ты знаешь?
Она хотела сказать, что знала это всегда, но только покачала головой.
- Она спрятала его шкуру, чтобы удержать его. Ради любви. Все хорошо, что делается ради любви.
Сэм, погрузившийся в нирвану, уткнулся губами и ее шею. Он хотел быть здесь, с ней. Не хотел ничего и никого другого. И знал, что никогда не захочет. Но понимание этого не тревожило его, а утешало.
- Все хорошо, что делается ради любви, - как эхо повторил он.
- Но она не смогла удержать его, - тихо продолжала Майя. - Через несколько лет, после того как у них родились дети, после того как она потеряла сестер и подруг, он нашел свою шкуру. И не смог остановиться. Такова была его природа. Ничто не могло заставить его остаться, даже любовь. Он покинул ее, вернулся в море и забыл о ее существовании. Забыл свой дом и своих детей.
- Ты грустишь, думая об этом. - Он прижал ее к себе. - Не надо грустить.
- Не уходи. - Она уткнулась лицом в его плечо. - Не бросай меня. Если это случится, я умру так же, как умерла она, одинокая и с разбитым сердцем.
- Не уйду. - Он сжал ее крепче, но у него неприятно засосало под ложечкой. - Мое место здесь. Посмотри. - Он повернулся, и они оказались лежащими лицом к стене. - Он поднял палец и положил его на камень. Из кончика пальца ударил свет и выжег на камне слова.
Когда Майя прочитала надпись на гэльском, в ее глазах появились слезы.
«Мое сердце - твое сердце. Отныне и навсегда».
Она тоже подняла палец, и на камне под словами возник кельтский узел. Обещание вечного единства.
- А мое - твое.
Майя, спавшая одна в доме на скалах, повернулась, уткнулась в подушку и пробормотала во сне его имя.
