На могиле молодого отважного летчика установили обелиск.
Февральские морозы завернули под тридцать. Но боевые вылеты не прекращались. Они следовали своим чередом.
Однажды, поднявшись в воздух и взяв намеченный курс, Павел неожиданно уловил ненормальную работу мотора. Стрелка прибора показывала всевозрастающую температуру воды.
Пологов летел на разведку. Задание он получил лично от приехавшего в полк командира дивизии. Провожая Павла, тот напутствовал:
— Товарищ майор, ожидаю вас с точными данными. Учтите, что мой доклад ждут в корпусе…
Стрелка прибора неотвратимо ползла вверх.
Перегрев! Что делать? При такой высокой температуре двигатель откажет через считанные минуты.
Павел развернул машину и возвратился обратно.
Около самолета закопошились техники и механики. Прибежал Варчук с инженером Котелевцевым.
— Что случилось? — запыхавшись, осведомился Варчук.
Пологов объяснил. И вдруг из-под радиатора самолета Котелевцев извлек плотный стеганый чехол. Швырнув его в сторону, зло выругался:
— Вот она — причина перегрева. Из-за такого пустяка недолго и в ящик сыграть.
Оказалось, что моторист забыл убрать злополучный чехол, предохраняющий от промерзания неработающий двигатель.
Варчук стал выяснять, кто готовил машину, а Павел крикнул: «От винта!» — и вскочил в кабину.
Через час комдив получил от штурмана нужные сведения и перед отъездом распорядился:
— Снять с виновника происшествия знаки отличия и сообщить его фамилию в дивизию.
Правда, знаки отличия снимать не пришлось, так как мотористом оказался рядовой солдат и новых погон еще не надевал.
В начале апреля снег потемнел, прижался к земле, из-под него местами выступали серовато-бурые пролысины. От них повеяло теплом. С каждым днем небо становилось голубей, светилось прозрачной лазурью. Как-то враз буйно разлились реки. Вырвались на волю истомившиеся в затворничестве ручьи и заиграли, заискрились солнечными зайчиками. Талая весенняя вода заполнила низины.
В сводках Совинформбюро запестрела лаконичная фраза: «На фронте ничего существенного не произошло».
Но это было лишь относительное затишье. Продолжались настойчивые бомбардировки и артиллерийские налеты с обеих сторон: то тут то там вспыхивали яростные воздушные схватки, охотились за «языками» разведчики. Изо дня в день истребители сопровождали на задания штурмовиков или прикрывали наземные войска.
Незаметно прошел май. Авиаподразделение Варчука перебазировалось на аэродром Солнцево, южнее Курска. Кроме того, произошло переформирование: 737-й полк влился в состав 291-й штурмовой авиадивизии, которой командовал полковник А. Н. Витрук.
