Однако вид накрытого стола немедленно заставил Олега забыть свои сомнения. Он потёр руки, откупорил бутылку зубами и наполнил стаканы...
Вкус у антабусовки оказался знакомым, но на организм она подействовала как-то странно. Вместо приятного опьянения Ямщиковым вдруг овладело острое недовольство собой. Пробудившаяся совесть, словно изжога, начала жечь грудь. По всему телу энергично разливалось благородство.
- Вот что, батя! - рубанул рукой воздух Олег.- Не надо мне машины! Я так, даром к вам перейду!
- О чём ты говоришь! - возмутился Антипирин Анатольевич.- Разве я это допущу? Через три дня будет у тебя машина!
- А я говорю, не надо!
- Нет, надо! - упорствовал тренер.- Раз я сказал, что дадим тебе машину, значит, дадим!
- Я подарю её детсаду! - заявил Ямщиков.
- Это очень благородно! - согласился Антипирин Анатольевич и, помолчав, добавил: - Слушай, а может, тебе к нам не переходить? "Антилопа" такая хорошая команда! А у нас, честно говоря, играть-то некому! Загубишь ты у нас свой талант! Не переходи - и всё тут!
- Нет, раз я обещал, то перейду! Но перейду с тем условием, чтобы вы наладили у них, в "Антилопе", лекционную работу. Иначе вы не наладите, я знаю. Всё некогда будет...
- Решено! - кивнул тренер.- Ты человек красивой души! Жаль только, что имя у тебя сложное, никак его не запомнишь... Слушай, можно я тебя буду называть просто Антиох?
- Валяй, батя, раз тебе так приятнее.
- У тебя большое сердце, Антиох! Мы выделим тебе целый дом с гаражом и сараем!
- Я буду жить в сарае,- скромно сказал Олег.- И не будем больше об этом. Давай лучше поговорим о чём-нибудь возвышенном...
Разговор по душам продолжался. Последнее, что запомнил Ямщиков в этот вечер, была толстая пачка денег и две пары часов, которые он брезгливо вытащил из кармана и с презрением бросил в форточку...
Двойная погоня
Ночь была чёрная, как душа негодяя. Часы показывали без десяти три. Ямщиков в последний раз оглядел свою комнату, где прошёл целый месяц его жизни. Кажется, всё в порядке, ничего не забыто. Краны он завернул, газ выключил, квартплату получил за месяц вперёд. Больше ничто его не задерживало. Олег подхватил уложенный ещё с вечера чемодан и выпрыгнул в окно.
В целях конспирации машина должна была ждать на соседней улице. Ямщиков осторожно огляделся и, не заметив ничего подозрительного, взвалил чемодан на плечо и заспешил к условленному месту. До цели оставалось уже совсем недалеко, когда из неосвещённого подъезда выскочил какой-то лысый тип и с воплем метнулся ему наперерез. В одной руке он держал карандаш и несколько листков бумаги, в другой - домашние тапочки. Одет он был легко единственный его наряд составляли длинные, до колен, сиреневые трусы, которые он на бегу придерживал локтем.
