Купер вдруг заметил странные взгляды окружающих.
– Вы же меня об этом спрашивали, – словно оправдываясь, произнес он.
Хитченс пожал плечами. На нем были старая спортивная куртка и джинсы, и он вполне мог в свое время играть в регби, пока не достиг того возраста, когда больше риска получить травму не от противника, а из-за собственной неповоротливости.
– Страйд может быть именем?
– Вряд ли убийца будет писать свое имя на грязи… – усомнился Тэлби. – И эти камни…
– Девять Девственниц, – подсказал Купер.
– Что все это значит?
– Это место погребения времен бронзового века. Но местные жители называют эти камни Девственницами. Есть легенда…
– Сколько им лет?
– Около трех с половиной тысяч.
– Значит, это последние девственницы в Дербишире, – пошутил Хитченс.
Купер молча смотрел, как криминалисты осторожно соскабливают крошечное пятнышко окровавленной земли с того места, где лежало тело, а ветер уже унес вместе с опавшими листьями едва слышный смех.
Вскоре наверняка прибудет руководитель из другого отделения, он-то и будет вести это дело. Ну да, поворчит, что до сих пор эта вакансия в эдендейлском отделении свободна, а значит, ему пришлось сорваться с собственного участка, где его ждут не менее важные расследования.
Но это уже второе нападение на женщину, практически в одном и том же месте, и на сей раз жертва мертва. Паника будет расти, и то, что знает начальство, вскоре сможет узнать и свинья.
Бен Купер хорошо знал Рингхэмскую пустошь, но вдруг обнаружил, что местность вокруг Девяти Девственниц вызывает у него тревогу, чего раньше никогда не случалось. Атмосфера была какой-то необычной. В отличие от других случаев убийства, в расследовании которых он принимал участие, место этого преступления не было ни темным, ни давящим. Очень часто убийцами становятся близкие родственники, обычно члены той же семьи, когда накал эмоций достигает предела и кто-то не выдерживает и доходит до крайности. Но здесь, в месте, где природа, как и тысячи лет назад, живет по своим собственным законам, он ощущал лишь бескрайнее пространство и остановившееся время. На этой почти пустой сцене времена года бесконечно сменяли друг друга, словно в медленном танце, – природа перекатывалась от жизни к смерти и снова к жизни.
Со временем Купер научился держать свои мысли при себе. Большинство высших полицейских чинов, таких как старший инспектор Тэлби, считали себя рациональными и практичными людьми. Тэлби был родом из Ноттингема, его воспитали городские улицы и средняя школа. Воображение он считал принадлежностью бенов куперов, чем-то вроде местной особенности – странной черты характера, унаследованной населением Дербишира от далеких кельтских предков.
