– Черт возьми! – кричал Аркадий Савко, наш ведущий биолог. – Мы же ничего искусственно не делаем! Мы же берем все готовое, природное. Мы все это складываем точно так, как в живой клетке. И какого черта она не живет! Вы можете мне объяснить такое хамство?
Синтез не получался. Что-то самое могучее и самое таинственное ускользало.
– Такое впечатление, будто виталисты правы, – как-то с горечью заявил профессор Карпов. – Мало построить клетку. Нужно еще вдохнуть в нее жизнь. Что значит вдохнуть в нее жизнь?
После посещения Анны меня встретил Володя Кабанов, биолог из группы Савко, наш парторг.
– Ну как она, поправляется?
Я ничего не мог ответить, потому что сам ничего не знал. Воспоминание о том, что она мне говорила, заставляло больно сжиматься сердце.
– У нее плохое настроение, – сказал я. – Очень плохое. Она не знает, в чем заключается ее болезнь. Ей упорно об этом не говорят. Мне тоже не сказали…
– Может быть, обратиться в больницу официально, через дирекцию?
– Пожалуй, это идея, В конце концов, может быть, попросим для нее каких-нибудь других врачей…
– Хорошо, – сказал Володя, – сегодня я поговорю с директором. А ты нос не вешай. При Анне ты должен быть бодрым и веселым, как никогда! Понял?
– Володя, что вы думаете о нашей работе? Такое впечатление, будто она зашла в тупик, – спросил я.
Он улыбнулся и почесал затылок.
– По-моему, мы упускаем какую-то непредвиденную закавыку, очень существенный пустячок…
Я вернулся в свою комнату и уселся у комбинированного потенциометра-магнитометра. Кто-то оставил на предметном столике микроскопа живую культуру нервной ткани с электродами, фиксированными на ядре и протоплазме клетки.
На экране осциллографа плавали электронные зайчики, точно повторяя одни и те же циклы жизни: малый, средний, большой…
«В чем же этот секрет жизни? Как тщательно она хранит тайнy от самой себя! Жизнь и ее вершина – человеческий разум спрятали в область, недосягаемую познанию, свою собственную сущность. Вот они, два электронных пятнышка диаметром в несколько микрон, бегают друг за дружкой как ни в чем не бывало. И мы знаем, почему это происходит…»
На официальный запрос о состояния здоровья Анны Зориной ответа из больницы не последовало. Просто через несколько дней к нам в институт приехал сам лечащий врач, доцент Кирилл Афанасьевич Филимонов. Вначале он разговаривал один на один с директором, а после они вызвали Володю Кабанова, профессора Карпова и меня.
