– Боюсь, мне придется это делать до тех пор, пока не закажу новые. Мой багаж и повозка, на которой он был… А также кучер и трое верховых, сопровождавших экипаж… на дне Рейна. Произошло… расхождение во мнениях между моими людьми… и другими на переправе. – Он согнул правую руку. «Скоро, фон Меклен, – мысленно поклялся он, – очень скоро…»
Смех прервал его раздумья, и он с удивлением поймал себя на том, что наслаждается прекрасными, мелодичными звуками. На мгновение ему показалось, что мрачные мысли о возмездии относятся к другой стране и другому времени.
– Новые сапоги! – сказала она и снова засмеялась. – Извини, я знаю, мне не следовало смеяться, но то, что мне рассказывал твой отец… – Полковник сердито посмотрел на нее, и она подняла руки, как бы сдаваясь. – Хорошо, хорошо, забудь об этом. Но не думаю, чтобы у кого-нибудь в округе были ноги такого же размера.
Он взглянул на свои действительно слишком большие ноги. Они помогали ему крепко держаться в седле, с внезапной обидой подумал он. А это очень важное преимущество в битве, когда под копытами лошадей погибает больше людей, чем от пушек и мортир.
Она тоже задумчиво посмотрела на его ноги.
– К тому же в долине Карабас нет сапожника. Ближайший – в столице. Х-м-м. Посмотрю, что можно придумать.
Он отметил про себя, хотя и не прокомментировал вслух, ее готовность взять на себя заботу о его обуви. Жадные авантюристки так себя не ведут. Но он не стал сейчас размышлять об этой черте ее характера, он подумает о ней позже.
Ощутив внезапный приступ голода, он направился к двери.
– Мы сможем обсудить это за ужином, – сказал он, открывая дверь и поклоном приглашая ее к выходу.
– Нет, подожди, есть кое-что еще…
– Кэт, если ты так долго ждала, чтобы сообщить мне еще кое-что, значит, этот разговор можно немного отложить. Я голоден, хочу есть.
– Нет, это важно.
Он большими шагами подошел к ней, повелительно взял за руку и потащил за собой.
– Тогда расскажи мне по дороге. Я хочу есть, женщина.
– Хорошо, – сказала она, пытаясь вырвать у него руку. – Я попрошу повариху добавить тебе овса.
Они вышли в пустую комнату, смежную с ее спальней, там казалось значительно холоднее по сравнению с теплом только что покинутого помещения. Он, усмехнувшись, посмотрел на нее через плечо, она, дернув его за руку, потянула в сторону.
– Не ходи туда! – воскликнула она, подталкивая его к стене. – Здесь небезопасно.
Он сделал вид, будто потерял равновесие, и прижал ее к стене. Ее глаза удивленно расширились, когда он оказался так близко, и она отвернулась. Его ладони упирались в гладкое дерево панелей, а взгляд был прикован к ее гладкой коже. Она была такой теплой, что казалась единственным источником тепла в этой комнате, и он впитывал его.
