– Об отце мы поговорим как-нибудь потом. Моя мать близка мне по духу, но она избегает не только меня, но и бежит от себя самой. Часто она одиноко бродит по этому огромному дворцу, двери которого раскрываются при ее приближении. Однажды я случайно наткнулся на нее в одном из приемных залов. Захваченная врасплох, она ускорила шаги, давая понять, что не хочет беседовать со мной. Проходя мимо, едва кивнула мне. И все же она любит меня… Знаешь, кого она напоминает? Узницу. И Хофбург, и Вена, и вся Австрия – ее тюрьма. Ей легко дышится только вдали от всего этого. Она желала бы сбежать отсюда и никогда не возвращаться… А разве я не такой же узник?
Он на мгновение умолк, потом, наклонившись к молодой девушке, прошептал ей на ухо, точно опасаясь быть кем-нибудь услышанным, как если бы и стены здесь имели уши:
– В один прекрасный день я уеду… И ты последуешь за мной.
Мария ошеломленно слушала этот полный таинственности шепот. Уехать! Конечно, по первому же знаку она последует за ним. Но как ему удастся покинуть Вену и Австрию? Это казалось невозможным. Но если он так говорил, следовательно, имел в виду нечто конкретное. Она не осмеливалась в это поверить, но сердце ее начинало биться при мысли, что судьба соединит их. Где? Это неважно, лишь бы они были вместе. Она не решилась расспросить его, хотя ей хотелось знать больше.
В другой раз, в Пратере – он только что возвратился из Мюнхена – принц заявил, что больше не в силах жить с женой. Быть может, в минуту гнева она наконец осуществит так часто повторяемую ею угрозу и уедет в Бельгию? Но в глубине души он в это не верил.
– Никогда она не уедет. Ее угроза – лишь способ вывести меня из себя, и ничего больше.
Сам он вынашивал смелый замысел. Он будет просить у папы римского расторжения своего брака. Сошлется на то, что принцесса неспособна дать наследника короне. После рождения дочери у нее не было больше детей, хотя он жил с ней еще четыре года после появления на свет первого ребенка. Тяжелые роды принцессы привели, по-видимому, к бесплодию. Это – сильный довод, и папа, без сомнения, проявит понимание.
Затем принц пускался в бесконечные политические рассуждения, за которыми Мария следила с трудом. Но было очевидным, что после того, как его брачный союз с принцессой будет аннулирован, он рассчитывал соединиться с Марией морганатическим браком.
– Я буду свободным, и мы больше никогда не расстанемся.
Временами, забывая о папе римском, он рисовал еще более прекрасное будущее, которое может открыться перед ними.
