— Я была занята. Я включаю автоответчик, когда работаю, и, наверное, забыла проверить его сегодня утром.
— Работаешь? По утрам в воскресенье? — Он словно нехотя улыбнулся. — Я припоминаю воскресное утро, а может, и два, когда мы не вылезали из постели до полудня, и если память не изменяет мне, то после двенадцати мы ели в спальне.
Линдсей с трудом выдержала его веселый взгляд.
— Должно быть, ты говоришь о ком-то другом, — спокойно сказала она, потому что я ничего такого не помню.
Его густой ленивый смех пророкотал в тишине гаража. Он нехотя оттолкнулся от «масерати», положив руку на ветровое стекло.
— Давай поедем ко мне, выпьем чего-нибудь. Я переоденусь, и мы пойдем поужинаем.
— Нет, спасибо. — Она завела мотор и включила скорость.
На его губах играла улыбка.
— Раньше, помнится, ты не была такой трусишкой, Линдсей.
Он откровенно подтрунивал над ней, сопровождая свои слова вызывающей улыбкой. Пальцы Линдсей, лежавшие на руле, побелели, но она решила не уступать ему.
— Если ты не хочешь, чтобы я стукнула тебя в самое неподходящее место, Райан, лучше отойди немного в сторону. — Она кивнула на выгнутое обзорное зеркало, которое упиралось ему в пах. — Ты так и напрашиваешься на неприятности, Райан, да ладно уж, пожалею твоих бостонских дамочек.
— В моей жизни есть только одна дамочка, — огрызнулся Райан, и глаза его опасно сузились, — но она заслуживает хорошей трепки.
Линдсей вскинула красиво очерченную бровь.
— Откуда в наше время такое варварство? И куда подевалось знаменитое обаяние Маккрея?
— Его больше нет, осталось только непреодолимое желание отшлепать по восхитительным ягодицам одну очень привлекательную, очень старательную архитектурную дамочку.
Линдсей пришлось прикусить губу, чтобы не расхохотаться. Она нажала на сцепление, и юркая машина тронулась с места.
Райан что-то пробормотал в сердцах, глаза его сердито блеснули. Он ухватился за руль, крепко сжав его рукой, и ей пришлось остановить машину.
— Если ты опасаешься проснуться завтра утром в моей постели, дорогая, то зря, меня вовсе не следует бояться.
От этих слов Линдсей опять охватил страх, который ей до сих пор удавалось подавлять. Но она ничем не выдала себя; откинувшись в глубоком кресле, Линдсей с вызовом посмотрела на него.
— Мне кажется, ты переоцениваешь свои возможности, Райан. Такое могло случиться со мной три года назад, но теперь меня уже не так просто соблазнить широкими плечами и нахальной улыбкой.
Но он не отпускал руль.
