- Нет, пожалуй, не надо,- умоляюще сказал Макушкин.Он тут совсем ни при чем, я лучше за свой счёт отремонтирую.
- Ну, как знаете,- пожал плечами техник.- Только предупреждаю, что через две недели комиссия домкомовская будет обход делать; если к этому времени не отремонтируете, на вас самого акт придётся составить...
После его ухода Николай Михайлович почесал в затылке и принялся разыскивать в справочнике телефон бюро добрых услуг. Собственно, искать почти не пришлось. Справочник сам раскрылся на нужной странице.
- Мне бы ремонтик сделать,- просительно сказал в трубку Макушкин.
- Пожалуйста,- приветливо откликнулась приёмщица.Сколько у вас комнат?
- Одна...
- Всего одна?.. Ну и кухня, конечно, коридор?
- Да нет, коридор не надо ремонтировать. Только комнату...
- Гм, маловато. Ну, ладно, так и быть, запишу. Значит, так... Пол перебрать? На стены накат или обои? Перегородочку будем ставить?
- Не будем,- упавшим голосом произнёс Николай Михайлович,- мне только дыру в потолке заделать.
- Что?! - удивилась девушка.- Да вы что, гражданин?! Это из-за какой-то дыры, вы думаете, мы к вам бригаду будем высылать?!
- А одного мастера нельзя?
- Нельзя. Мы уже давно на комплексный метод перешли. Сразу полный ремонт производим. И потом, с вашей дырой целый день провозишься, а нам план выполнять надо. Вот если бы у вас, скажем, десять дыр было...
- Но у меня нет десяти. Как же мне быть, если на меня только одна удача свалилась?
- Гражданин, я же вам сказала - одной удачи недостаточно. Невыгодный для нас объём работ. Попробуйте договориться частным путём,- и она повесила трубку.
Макушкин вздохнул, посмотрел на удачу с некоторым недоверием и пошел искать частника. Спускаясь по лестнице, он нос к носу столкнулся с человеком в перепачканном комбинезоне.
- Папаша, ремонт не требуется? Красим, штукатурим, точим, паяем...
Николай Михайлович ухватил его за рукав и втащил в комнату.
- Мне вот эту дыру заделать.
- Можно,- деловито заявил мастер и назвал сумму, которой, по мнению Макушкина, хватило бы на капитальный ремонт Большого театра.- Дело ваше,- втолковывал он, пока Макушкин выталкивал его на лестницу,- только ещё придёте, попросите...
Прошла неделя. За это время Николай Михайлович дважды получал премии, трижды ходил с Нонной Викторовной в Театр на Таганке, двоюродный дядя подарил ему дублёнку, а тётя достала туристскую путевку вокруг Европы с семидесятипроцентной скидкой. И всю неделю Макушкин хлопотал насчет ремонта. Он обошёл десять инстанций (причём секретарши всюду пропускали его вне очереди) и ещё в пятнадцать звонил по телефону. На восьмой день у него появилась привычка в разговоре подёргивать левой щекой. На одиннадцатый он перестал бриться. На четырнадцатый день знаменитый невропатолог, к которому все записывались за полгода, а Макушкин попал сразу же,- этот самый невропатолог прописал ему полный покой и предупредил, что в противном случае дело кончится плохо.
