– После Руазеля? – осторожно переспросил Вайд.
– Ты что, еще не слышал? – в свою очередь удивился стражник и красочно описал разгром королевского отряда в руазельском лесу. Вайд сочувственно поддакивал, в нужные моменты выражая ужас и негодование. Из рассказа явственно следовал один бесспорный вывод – персона короля в столице в последнее время не вызывает особой любви и уважения.
– Меня ребята с собой в бега звали, да я отказался, – сказал стражник и понизил голос до шепота: – Потому что ночью лучшего убежища, чем надвратные башни, не сыскать, это я тебе точно говорю! Бойницы узкие, демону ни в жисть не пролезть, стены каменные, на дверях железные засовы – вот и сижу я тут безвылазно. Однажды демоны прямо под башней человека загрызли! Так орал, бедняга… А я ничего, жив покуда. Скучно только одному, – стражник снова нахлобучил шлем. – Если что – приходи, на двоих здесь места хватит. Видно, что ты человек благородный, не пристукнешь меня из-за черствой лепешки…
Вайд поблагодарил за щедрое предложение и тронул поводья. Уже издалека до него долетело прощальное напутствие солдата:
– За собачкой своей приглядывай! А то сожрут, как пить дать!..
Город представлял собой печальное зрелище. Людей на улицах было мало, да и те норовили побыстрее прошмыгнуть мимо. Окна были заколочены, двери плотно закрыты. Городскую стражу Вайд ни разу не видел – похоже, встреченный им солдат не преувеличивал, и дезертирство здесь процветало. Зато попадались многочисленные подозрительного вида бродяги, мрачно поглядывающие на Вайда.
Неожиданно выскочивший из проулка нищий бросился к Вайду и вцепился в поводья его коня.
– Добрый человек, отдай мне лошадку, – забубнил бродяга, заискивающе заглядывая Вайду в лицо. – У меня жена на сносях и четверо деточек, три дня не кушали… Мы честные земледельцы… Зачем тебе лошадка, добрый господин? Помоги моей несчастной семье…
Преодолевая жалость, смешанную с отвращением, Вайд оттолкнул нищего. В пустых голодных глазах человека появился безумный блеск.
– Мы честные земледельцы, господин, честные земледельцы!.. – бормоча как заведенный, бродяга вытащил из своих лохмотьев нож и кинулся на всадника, занося руку для удара. Прыгнувший ему на плечи Тао повалил ослабевшего от голода нищего в пыль, разодрав его хламиду, которая тут же начала пропитываться кровью из ран, оставленных острыми когтями и зубами маленького демона. Вайд пришпорил лошадь, стараясь не слышать горестных воплей бродяги. Тао молча трусил рядом.
