– Пожалуй, пойдем отсюда, – решает она. – А то свет с улицы видно. И вообще…
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, открывает дверь, ведущую в служебные помещения. Включает свет в коротком пустом коридоре. Берет под мышку пакет сока и бутылку минеральной воды. Гасит лампу над стойкой.
– Идемте.
Отпирает угрожающего вида железную дверь в конце коридора. За дверью обнаруживается крошечная комнатка без окон. Зато с кондиционером, шумным, но работящим. Так пашет, мерзавец, что я, пожалуй, даже куртку снимать не стану: холодно тут.
Деревянный пол, белые стены, в дальнем углу – полупустой стеллаж и собранный футон, накрытый черным пледом. В центре комнаты небольшой круглый стол и два кожаных кресла.
– Вот такой вот рабочий кабинет, – вздыхает Варя. – Но лучше, чем ничего. Гораздо лучше.
– Отличный кабинет, – говорю. – Здесь не только работать, здесь жить можно. Сам бы жил.
– А я и живу, – она пожимает плечами. – Незаметно, да? Просто одежда у меня в кладовой хранится. Чтобы клиентов колготками не распугать.
– Известное дело, – улыбаюсь невольно, – нет зверя страшнее, чем колготки.
Варя тоже улыбается. Напряжение, возникшее было после ухода Марины, кажется, рассеивается. Ну, будем надеяться. По крайней мере, она меня не боится. Вон в комнату свою привела. Высшая степень доверия – по моим меркам. Ее мерок я пока не знаю. Но втайне предполагаю, что приглашение в кабинет – добрый знак.
Прежде чем усесться в кресло, подхожу к стеллажу. Такая уж у меня манера знакомиться с давних времен. Если есть возможность осмотреть чужой книжный шкаф, непременно это делаю. И в глубине души по-прежнему полагаю, что это и есть наилучший способ узнать человека. Глупо, конечно, – при моих-то нынешних возможностях. Да и вообще глупо. Мало ли кто что читает. Но вот живучая оказалась привычка. Куда более живучая, чем прочие.
Книг на стеллаже совсем мало; добрая половина – на немецком языке. На русском лишь толстенный том Юнга, Тибетская Книга Мертвых, два разных издания Книги Перемен, очень старый, потрепанный скорее временем, чем небрежными читателями сборник персидских сказок, «Книга Тота» Кроули[4] да полное собрание Туве Янссон. Интересный набор. Есть о чем поразмыслить на досуге. Ну, Кроули и (возможно) Юнг – это у нас, надо понимать, методическая литература, профессиональная необходимость. Но все равно интересный набор. Да еще и немецкие книги…
– Я, вообще-то, переводами зарабатываю, – говорит Варя. – Технические лучше оплачиваются, но я стараюсь только за беллетристику браться. Люблю я это дело. Вот погадаю вам сейчас и засяду Штрауха переводить…
