– Попасть туда, по мнению Штрауха, может кто угодно, совершенно случайно, не предпринимая специальных усилий. Хотя шансы каждого конкретного человека найти такой «перекресток» очень невелики, потому что просто пройти мимо – бесполезно. Там надо задержаться на какое-то время… Я теперь думаю: а вдруг Михель не сочинил эти места? Может быть, он однажды пережил что-то схожее с твоим опытом?
– Не знаю.
Я действительно не знаю.
В иудаистической и христианской мифологиях демоническое существо, дух небытия, лжи и разрушения.
Мне и радостно знать, что, возможно, есть где-то в мире человек, которого время от времени мучают те же демоны, что и меня, но и обидно немного: неужели мой приватный, эксклюзивный, тайный кошмар оказался на поверку изделием массового производства? Как могло выйти, что кто-то уже пережил сходный опыт, да еще и описал его, и издал массовым тиражом, на потеху любителям беллетристики? Кажется, я просто ревную свою тайну, как женщину. Сравнение пошлое; ощущение – и того хуже.
Гнев охватывает меня, я открываю рот, чтобы заявить: писатели – опасные существа, ибо, по сути, они лишь множат ложь и суету, населяя сознание простодушных читателей бессмысленными призраками, чье копошение более занимательно, чем сама жизнь. Чтение – всего лишь хитроумный способ убивать время. Искусство сновидения для ленивых, наркотик для осторожных, приключение для трусливых; я сам запойный читатель, я знаю, о чем говорю.
Но вместо этого я мечтательно мурлычу:
– Черт, какая хорошая книжка – и не по-русски написана. Обидно! Неужели нет перевода?
Самое смешное, что сожаление мое не менее искренне, чем гнев; я испытываю эти чувства не последовательно, а одновременно, и сам решаю: что можно обнародовать, а что следует оставить при себе. Странная двойственность: не то предвестник шизофрении, не то – тривиальное лицемерие.
– Был бы издатель, я бы сама перевела, – будничным тоном говорит Клара. И добавляет: – вот приедешь на открытие выставки, я вас познакомлю. Михель – это особенный человек…
В скандинавской мифологии молчаливый бог.
«Приедешь на открытие выставки», – это звучит просто божественно. Сладкое напоминание о том, что моя жизнь разительно изменилась. Я буду колесить по белу свету, путешествовать налегке, жить в гостиницах и обедать в ресторанах, фотографировать жрущих уродов, получать за это сказочные гонорары, а потом еще и на выставку отправлюсь. В волшебную страну Германию, где текут пивные реки, где в садовых палисадниках стоят фигурки гномов, где по утрам колокольный звон сливается с фырканьем электрических кофеварок, где в избытке водятся белокурые голенастые валькирии вроде Клары, которые интересуются телами живых героев куда больше, чем душами мертвых…
