Это был самый ветхий стул в редакции, с откровенно вытертой до ниток, некогда красной обивкой. На этот стул обычно сажали посетителей, спешащих поведать миру о привидении, ворующем пенсию; об очередной телепатограмме от эфирных братьев с Сириуса; или о назначенном на следующую среду Конце Света.
На этот стул-инвалид, не постелив газетку, и забрался ногами Толик, только что ворвавшийся в кабинет с выпученными глазами и азартно распахнутым ртом. Не почтительно «Анатолий Петрович», не демократично «Анатолий» и не современно «Толян», а именно «Толик» – за глаза и в глаза. Последний раз Толика в редакции таким возбужденным лицезрели, когда гастролирующий прорицатель то ли с Тибета, то ли из-под Воронежа принял толстяка по простоте провинциальной за редактора и пригласил отобедать в ресторан «Швабский домик».
Стул заходил ходуном, но больше ничего интересного не случилось. Потный Толик в облаке пыли спустился на грязный (такие уж погоды на дворе) линолеум, держа в далеко вытянутых руках доисторическую пишущую машинку, упакованную в паутину. Редакционный шкаф, лишившись не выбрасываемого на всякий случай атрибута, вдруг показался куцым. Наташа углядела в дрожащей стеклянной створке шкафа свое дражайшее отражение и, кажется, осталась довольна.
Коль не получилось со стулом, Дима попытался убить Толика взглядом. Тоже не вышло. Наташенька, отталкиваясь туфельками, брезгливо отъехала от стола в офисном кресле на скрипучих колесиках, потому что Толик не придумал ничего разумнее, чем водрузить пыльный реликт ей под нос. Очень красивый, стоит отметить, нос. Прямой. Его можно было бы назвать греческим... Но Наташенька являлась классической блондинкой, и слово «греческий» с ее обликом вязалось не очень.
Дима был зол, его бесцеремонно прервали. Он как раз собирался не без намека поведать секретарше историю о подбивающем к ней клинья белом маге. Члене Ассоциации Белых Магов и хозяине курсов по овладению магическими навыками за две недели. Дима позвонил, представился очень занятым бизнесменом и спросил, нельзя ли пройти курс ускоренно – за день. Ему на полном серьезе сказали, что легко, только он должен собрать группу себе подобных.
– Не дышите! – словно археолог над черепом Тамерлана, склонился Толик над пишущим монстром и сквозь паутину осторожно ткнул пальцем в клавишу "Я". Ничего не получилось, потому что без питания электрические машинки обычно бастуют.
Диме вспомнилось где-то прочитанное: через день после того, как археологи вскрыли могилу Тамерлана, началась Великая Отечественная
