— Нет. Только этого не хватает. Тогда ты не сможешь ко мне приходить, — пошутил он.
— Я попрошу Гладкова поговорить с руководством полиции, — сказала Алена, — а тебе лучше сейчас лечь и немного поспать.
— Только приму душ, — согласился Фархад. — Хорошо, что здесь идет вода. Теплая из обоих кранов, но достаточно чистая, чтобы можно было принять душ.
— Отдыхай, — она вышла из комнаты. Прошла по коридору, подходя к номеру, который занимал Гладков. Постучала к нему. Тот сразу открыл дверь и вышел в коридор. Они отошли на несколько шагов.
— Мне звонил наш посол, — сообщил Михаил Емельянович, — он в бешенстве. Местные телеканалы уже сообщили, что речь руководителя российской делегации была выдержана в духе мусульманского единства и братства. Можете себе представить? Посол спрашивает: кого мы сюда привезли? Он собирается звонить президенту компании «Южнефтегазпром». Интересно, как вашему президенту Вайнштейну понравятся слова его вице-президента о мусульманском братстве?
— Сеидов сделал это нарочно, чтобы привлечь внимание к нашей заявке, — пояснила Алена, — он не мог поступить иначе.
— Вы видели лицо губернатора? Я думал, что его хватит удар. Да и вице-губернатор был в таком состоянии. Кусал губы и все время смотрел на начальника полиции. Тот только пожимал плечами. Зачем нужно было устраивать такой скандал? Мы могли бы завтра спокойно отсюда улететь. А теперь будем сидеть два дня и одну ночь по своим номерам и дрожать от страха.
— Не нужно дрожать, — посоветовала Алена, — это всегда не очень продуктивно.
— Послушайте, хватит давать мне советы, — разозлился Гладков, — я старше вас и по опыту работы, и по званию. И я работаю достаточно давно в этой стране, чтобы понимать, какую глупую и грубую ошибку допустил господин Сеидов. Я уже доложил нашему послу, что снимаю с себя всякую ответственность за безопасность делегации. Я вообще считаю, что нужно уже сегодня вернуться в Багдад и там получить результаты тендерной заявки, которая все равно будет не в нашу пользу. Можно договориться с англичанами и вылететь на одном из их транспортных самолетов.
— Мы не можем так легко сбежать. Это будет похоже на бегство, — сказала Алена, — даже я понимаю, что на Востоке не станут уважать тех, кто бежит, не дожидаясь оглашения итогов. Тогда мы автоматически распишемся в нашем проигрыше. Отъезд будет означать наше признание поражения.
— Не нужно этой риторики, — поморщился Гладков, — у меня есть конкретная задача — вернуть вас в Багдад живыми и невредимыми. А ваш руководитель делает все, чтобы усложнить мне эту задачу.
