Сначала его просто били. Били больно, со знанием дела, по почкам, по голове, по животу. Было не смертельно, но зато очень болезненно и унизительно.
Он испытывал при этом чувство незащищенности, так как перед тем, как его начали бить, на него надели наручники и приковали к какой-то трубе. После чего и начался этот мордобой. К сожалению, он не терял сознания и первые десять минут сносил побои молча. Но потом раскрыл рот и начал ругаться, выкрикивая страшные проклятия и ругательства.
Из автобуса их выводили по одному. После того как увели троих его ребят, его повели в какое-то длинное помещение, похожее на ангар, где приковали наручниками к трубе. При «экзекуции» присутствовали молодой «сфинкс», бородач, которого он ранил, и еще один азиат, которого он видел впервые, лично пожелавший присутствовать на допросе Цапова. Он был пожилой, лет шестидесяти, но имел красивую седую шевелюру и благородную внешность, совсем не похож на обычного бандита. В допросе участвовали еще двое боевиков, незнакомых Цапову, очевидно, они уже ждали на месте прибытия пленников.
Подозрения самого Константина о том, что их предали, подтвердились тогда, когда всех ребят увели в другое помещение. Похитители наверняка знали, что прибывшие с ним боевики Горелого не знают ничего о караване. Но его, не задав ни одного вопроса, просто били, очевидно, для разминки. И лишь когда оба палача устали, а он давно уже полулежал, вися на наручниках, молодой «сфинкс» задал вопрос:
— Где груз?
Он молчал. Все было правильно. Их интересовал караван. И знали об этом только два человека среди пассажиров самолета. Сам Цапов и Раскольник. Но последнего схватить не удалось. Значит, за все должен был отвечать лично он.
Первый вопрос он проигнорировал, за что получил еще удар по почкам.
— Откуда идет груз? — снова спросил гость, и Цапов ощутил второй удар.
— Так он не расскажет, — равнодушно подвел итог красивый азиат, — нужно придумать что-нибудь поэффективнее.
— Что придумать? — не понял гость. — Вы знаете, что он пытался бежать?
Убил двоих ваших людей?
— Знаю, — сказал этот тип, очевидно, хозяин ангара и всех головорезов, посланных за ними в аэропорт, — его напарника уже ищут по всему городу. Но пока не могут найти.
— Он очень опасен, — напомнил его гость, — мне звонили из Москвы, предупреждали о том, чтобы мы его нашли.
Цапов слышал весь разговор как будто сквозь вату, обложившую его голову. Он понимал серьезность своего положения. Если при нем обсуждают подобные вещи, значит, живым его отсюда не выпустят ни при каких обстоятельствах. И оставшийся отрезок жизни зависит от его молчания.
