— Передам, — кивнул Цапов. В комнату вошел телохранитель Горелого.
— Еще один тип пришел, — коротко доложил он, — но без машины. Говорит, что вы его ждете.
— Это Раскольник, — покачал головой Горелый, — узнаю его приемы. Не любит он подъезжать на машинах, всегда пешком ходит. Типичный киллер. Наверняка свою машину где-нибудь рядом спрятал. Хитрый, как змея. Скажи, чтобы зашел.
Телохранитель вышел, и через минуту в комнату проскользнул высокий мужчина с невыразительным мятым лицом и мутными глазами. Он кивнул обоим сидящим в комнате людям, словно расстался с ними только недавно, и спокойно сел в углу, даже не спросив разрешения.
— Здорово, Раскольник, — сказал, раскачиваясь в кресле, Горелый, — ты, как всегда, у нас молчун. Будто за слова тебе платить нужно.
Раскольник смотрел на него, почти не реагируя, словно сказанное его никак не касалось. Он глянул на Цапова, и тот кивнул головой. Раскольник поднялся и молча достал из карманов куртки пять тугих пачек стодолларовых купюр. Куртка у него была интересная. Кроме внешних карманов, куда он положил по пачке денег, были еще и два внутренних, где тоже лежали деньги. На рукавах были еще два небольших кармана. А в кармане его брюк лежала еще одна пачка и привычный небольшой пистолет. Всем было известно, что Раскольник никогда не расставался с оружием. Он аккуратно сложил пять пачек на стол перед Горелым и снова сел на свое место.
— Считать будешь? — спросил Цапов. Вместо ответа Горелый положил карты на стол и быстрым движением сгреб деньги в ящик стола. Задвинул ящик и снова закачался в кресле. Раскольник, поняв, что дело решено, поднялся, молча кивнул обоим сидящим в комнате людям и так же молча вышел из комнаты, ничего больше не сказав.
— Значит, все в порядке, — подвел итог Цапов, — моя машина во дворе.
Через четыре часа у нас самолет.
— Можешь забирать ребят, — разрешил Горелый, — они в соседней комнате.
— Расписка нужна? — пошутил Цапов. Горелый качнулся в кресле.
— Любишь пошутить, — недобро улыбнулся он, — ну-ну…
— До свидания, — поднявшись, быстро вышел из комнаты Цапов, поняв, что лучше всего уходить именно сейчас.
Когда они вышли, за спиной Горелого открылась дверь, и в комнату, чуть хромая, вошел еще один человек, высокого роста с явно выраженной кавказской внешностью. Горбатый нос, темные усы, большие, немного выпученные глаза, седые волосы.
Этого человека знали в криминальной среде не хуже самого Горелого. Это был другой известный вор в законе, лидер одной из самых крупных группировок мафии — Шалва Хромой, прозванный так за ранение в левую ногу, полученное еще много лет назад при попытке бегства из лагеря для особо опасных преступников.
