Драккен решил, что для начала Ления должна увидеть то, что он считал своим домом — Храм Ульрика.
— Знаешь что, — закапризничала Ления, — хватит с меня серых домов и мертвого камня. Где люди? Жизнь! События! Вот что мне нужно. Где-то в этом городе должно быть место, в котором люди проводят свой досуг, в стороне от темных улиц и мрачных скал. Здесь должна быть жизнь!
Что-то решив для себя, Драккен схватил руку девушки своей лапой и поволок ее на встречу с Мидденхеймом во всей его красе. Они неслись вниз по бульвару, уходящему на юг, и по обе его стороны высились громады величественных домов. Драккен тащил Лению за собой, словно нитку за иглой, пронзая толпы местных жителей. Ления весь последний месяц глядела на эти толпы с балкона, и теперь оказалась в самой их гуще. Такое видение жизни нравилось ей куда больше.
— Так куда ты меня ведешь? — спросила Ления.
— К Черному Пруду, одному из известнейших мест Мидденхейма, — отвечал Драккен. — А если идти этой дорогой, я еще и Храм тебе покажу.
Ления не обрадовалась. Храм она видеть не желала вовсе, да и название «Черный Пруд» не обещало моря веселья. Но Драккен так крепко сжимал ее руку и был столь целеустремлен, что говорить с ним пока было бесполезно. Они мчались вниз по бульвару, проскакивая короткие лестничные марши, огибая крутые уклоны, а Ления тщетно пыталась разглядеть окружающие улицу богатые дома, лавки купцов, благородных господ и дам, приобретавших изысканные товары. Она так долго стремилась выбраться из дворца и увидеть Мидденхейм, а теперь этот парень тащил ее через город так быстро, что Лении, пожалуй, ничего и не суждено увидеть, кроме его любимого храма да черной лужи. Надо было что-то делать.
Парочка завернула за угол. Впереди Ления увидела высокое, стройное здание, и спросила у Драккена, что это такое. Тот что-то ответил, глядя вперед, так что она не смогла его услышать, и потащил ее дальше.
Хватит, решила она. Она подстроилась под шаг Драккена, поравнялась с ним и подбила его ногу своим башмаком. Старая проказа, от которой, бывало, не раз страдали братья Лении. Волк споткнулся, начал падать, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Его ногам срочно надо было найти опору, иначе голова Драккена первой бы пришла в соприкосновение с булыжниками добротной мидденхеймской мостовой. Вряд ли тогда он куда-нибудь отвел бы Лению в ближайшие полчаса. Но он извернулся, встал на ноги и выпрямился. Сзади него Ления зажала лицо руками, готовая ужаснуться или уколоть воина насмешкой в зависимости от исхода его акробатических упражнений. Он повернулся к ней, багровый и недоуменный. Ления захихикала.
