Огневки | страница 9
Я жил у Прохорова, вместе с ним волнуясь и нервничая в ожидании ответа на мою подробную телеграмму в Новосибирский академгородок. Ответ не заставил себя ждать. Уже на другой день после налета огневок на пасеку на лужайке у сельсовета опустился вертолет со странным грузом — огнетушителями. Груз сопровождал завхоз экспедиции Панкин, обогнавший ученых, застрявших где-то по пути из-за нелетной погоды.
Мы, естественно, заинтересовались.
— Зачем огнетушители?
— Лучший вид оружия. Проверен в Англии. О хейлшемском метеорите слыхали?
И Панкин рассказал нам о судьбе внеземной жизни, погибшей от огнетушителя английского школьника.
— Что же будем делать? — повторил свой вопрос Прохоров.
— Ждать, — решил Панкин.
— Кого?
— Экспедицию. Ученые, думаешь, зря едут?
— Пока ученые едут, нас с тобой эта пакость одолеет. Летит и летит. Управы на нее нет.
— Есть управа, — вмешался я. — Зря, что ли, прислали эту кучу огнетушителей? Знали что делали. Ну, а у нас выхода нет. Чем скорее начнем, тем меньше жертв.
— Не дам, — запротестовал Панкин.
— Отвечать будете.
— Ответим, — сказал Прохоров, — а мешкать нельзя. Завтра с утра и начнем. Десяток лыж в деревне найдется. Охотники тоже.
К вечеру, когда на дороге нашли полурасплавленный велосипед Вальки-почтальонши и ее саму в бессознательном состоянии, Панкин капитулировал.
— Ладно. На мой страх и риск. Берите. Только и я с вами.
Сафари с огнетушителями
На рассвете к подводной тропе вышли семеро охотников во главе с Прохоровым. У каждого под локтем болтался на охотничьем ремешке огнетушитель. Кто посильнее, взял два.
— Сафари на Венере, — сострил Панкин.
Никто не откликнулся. Только Прохоров, нащупав ногой тропу в осоке, сурово погрозил пальцем.
— Придержи язык, парень. Не на волка идем.
Болото встретило нас тем же сизоватым туманом, пронизывающей до костей сыростью, ядовитой зеленью осоки и дегтярной водой в широких, как пруды, бочажках. Пахло тиной и тухлыми яйцами.
— Сероводород, — пояснил всезнающий Панкин.
И опять никто не откликнулся. Только чмокали, тяжело разбрасывая грязь, сапоги, осторожно ступавшие по узкой хребтине тропы. Огневки не показывались. Или улетели, или спали где-нибудь в кипящей воде. Мы шарили глазами по сторонам, пытаясь отыскать в рассеивающемся тумане следы этих диковинных гейзеров, пока Прохоров, возглавляющий нашу цепочку, не крикнул:
— Справа кипит!
Я увидел то же самое, что и в первый раз: ржавая вода в бочажке кипела, как в чайнике, а затем что-то свернулось трубкой и двинулось к нам над стрелками опаленной осоки, словно на воздушной подушке.