День обещал быть жарким. На светло-голубом небосводе не было видно ни единого облачка. Темный лес манил прохладной тенью. Гавань вдалеке подернулась легкой, почти прозрачной дымкой, а блики солнца сверкали на волнах, словно бриллианты.
— С той самой поры, как я достаточно повзрослела, чтобы понять, что сотворил Фэйд Туринг, — сказала Медея, — мне постоянно что-то не давало покоя. Я всегда думала, что желаю отомстить ему.
— Месть — всего лишь прикрытие для других, более значимых эмоциональных реакций, — ответил я.
Она скорчила кислую мину.
— Перестань пытаться быть моим отцом, Эйзенхорн.
С таким же успехом она могла бы отвесить мне пощечину. Я никогда и не думал играть роль ее отца.
— Я только хотел сказать…
— Ты мудрый человек, — прервала она меня. — Умный. Знающий. На все вопросы у тебя есть исчерпывающие ответы.
— Почти на все.
— Но ты не чувствуешь.
— Не чувствую?
— Ты знаешь многое, но не чувствуешь того, о чем говоришь.
Мне показалось, что я не совсем правильно ее понял. Поэтому я не спешил с ответом и некоторое время молчал, прислушиваясь к далекому щебетанию лесных птиц. В саду тоже пели птицы. А под деревьями два молодых садовника утрамбовывали лужайки при помощи тяжелого катка.
— Я чувствую…
— Нет. Очень часто ты не чувствуешь смысла сказанного. Твои советы — это только премудрости, в которые ты не вкладываешь сердце.
— Мне жаль, что ты так думаешь.
— Я не имею права критиковать тебя, Грегор. Но ты настолько занят тем, чтобы поступать… правильно, что вовсе не интересуешься тем, почему же это правильно. Я имею в виду… — Она замялась, подбирая слова.
— Что?
— Не знаю.
— Попытайся.
Медея нервно глотнула воды из кубка.
— Ты сражаешься так, как учит тебя Киршер, только потому, что он считает это наилучшим способом сражаться.
— Как правило, так и есть.
— Конечно. Он же эксперт. Именно поэтому ты победил меня. Но почему это лучший способ? Например, с этим конкретным оружием?
— Потому что…
— Потому что он так сказал? Он прав. Но почему он прав? Ты никогда не задаешься такими вопросами. Никогда не задумываешься над тем, какие ошибки были сделаны, чтобы прийти к этому правильному выводу.
— Я все еще не уверен, что следую за твоей мыслью…
Она улыбнулась и покачала головой.
— Конечно нет. Вот моя точка зрения. Всю свою жизнь ты только и делал, что изучал оптимальные способы действий во всем. Искал наилучший способ сражаться, наилучший способ ведения расследований. Даже наилучший способ обучения. Но спрашивал ли ты себя когда-нибудь, почему поступать именно так — лучше всего?
