Каждые несколько секунд, когда монстр делал очередной шаг, земля под нашими ногами начинала ходить ходуном.
Мы побежали по улицам заброшенной базы, петляя между зданиями и стараясь не попадать в зону видимости монстра. Послышался металлический скрежет плохо смазанных суставов. Титан повернул голову, посмотрел в нашу сторону, тяжело развернул весь корпус и пошел прямо сквозь длинный ангар, ломая его, словно карточный домик.
— Он знает, где мы! — отчаянно закричал Расси.
— Откуда? — проскулил Хаар.
Армейские сенсоры. Высокоточный ауспекс. Мощные устройства, способные преодолеть магнитные помехи. Эту зверюгу создали для сражений в любых, даже самых неблагоприятных условиях. Ей были нипочем воздействия токсинов, радиации, вакуума, она могла выдержать массированную бомбардировку. Титан должен был суметь увидеть, услышать и учуять цель даже посреди ада. Местные магнитные возмущения, выводившие из строя наши приборы, для него казались пустяковой помехой.
— Он такой… огромный… — заикаясь, произнесла Биквин.
Снова послышался грохот. Еще один ангар превратился в руины. А затем раздался протестующий скрежет металла — остов грузовика обратился в прах под ногами титана.
Мы бросились в противоположную сторону, к югу от часовни и командного пункта. И вновь монстр проскрипел суставами и развернулся, чтобы продолжить преследование.
Мои мышцы свело судорогой. Ментальный импульс. Я ощутил, как нарастает напряжение в психоимпульсном модуле машины.
— Ложись! — завопил я.
Титан пустил в ход бластер Гатлинга. Звуки стрельбы сливались в единый размытый шум. Широкий сверкающий конус раскаленных газов окутал дуло бластера.
Вокруг нас загремел разрушительный шторм. Сотни фугасных снарядов пропахали землю и превратили постройки в груды горящих обломков. Огненная буря с шипением пронеслась по улице, уничтожая все на своем пути. Фузелиновая вонь сделалась непереносимой.
Я поднялся. Сквозь столбы копоти и вихрь догорающих искр мне удалось разглядеть моих спутников. Слава Императору, они оказались живы, хотя все мы чуть не оглохли от взрывов.
Либо системы наведения машины были разбалансированы, либо его команда еще только училась ею управлять. Сенсоры титана могли отследить наши перемещения, но ему было необходимо увидеть нас. Возможно, он определял только примерные координаты цели.
— Мы не можем с ним сражаться! — сказал Фишиг.
Годвин был прав. Нам просто нечего было противопоставить титану. Игра в одни ворота. Такую предрешенную схватку даже не назовешь трагической. Но и убежать мы не могли. На открытом месте за пределами базы мы стали бы еще более легкой мишенью.
