– Зачем ты обманываешь, госпожа? Умоляю, уважь мою просьбу и будь крестной матерью моему сыну!
– Не веришь? Идем со мной, и я покажу тебе…
Сколько и как они шли, про то не ведаю. Привела Смерть отца к пещере, открыла каменную дверь и внутрь вошла. Вошел и отец вслед за нею. И видит он – светло как днем в той пещере! Повсюду расставлены хрустальные светильники, и в каждом из них огонек горит и желтое масло плещется. И так этих светильников много и стоят они так часто, что и ступить-то боязно. Вдруг невзначай разобьешь или опрокинешь.
– В каждом светильнике, – сказала Смерть, – судьба человеческая. И масло в них непростое. То масло жизни. Кончается масло, гаснет пламя – кончается жизнь. И тогда прихожу я.
Испугался отец. Слова вымолвить не может, а Смерть спрашивает:
– Все еще хочешь видеть меня крестной матерью сыну твоему?
Отец кивнул в ответ.
– Быть по сему, – сказала Смерть, и в тот же миг оказались они на пороге нашего дома.
В доме подошла Смерть к постели матери моей, коснулась руки ее, и мать умерла. Заплакал отец.
– Я ведь в твой дом шла, когда ты меня встретил, – сказала Смерть отцу. – Ибо закончилось масло жизни в светильнике супруги твоей.
Потом окрестили меня, и Смерть стала моей крестной матерью. Уходя, Смерть сказала:
– До сего дня ни одному смертному не была я крестной. Знайте, что младенец вырастет и проживет долгую жизнь. Когда же век его будет близок к концу, пусть придет он ко мне, откроет дверь каменным ключом и войдет. Тогда сможет долить он свой светильник маслом жизни доверху, и вернется к нему молодость и здоровье и проживет он вторую жизнь. Таков дар Смерти своему крестнику. Отдай сей каменный ключ от чертогов моих сыну, когда подрастет. Пусть носит его не снимая…
Сказав так, вышла за дверь. С той поры ни разу не видел я Смерти. Но сегодня утром пришла она в дом мой, сказав, что почти опустел мой светильник. И чтобы я поспешил. Что из любого светильника смогу я масло жизни в свой перелить. Но я отказался.
Засмеялась Смерть:
– Твоя воля. Сейчас я уйду, и тотчас король призовет тебя. Сон его знаю я…
Сказала так и ушла.
– Почему, почему же, старик, ты отказался?! Почему же отверг ты сей дар драгоценный?
– Я прожил прекрасную жизнь, – ответствовал старец, – и не смогу забрать чужую жизнь, чтобы продлить свою. Не в бессмертии мудрость, а в милосердии.
– Нет, не мудрец ты, а старый дурак! Ну, так и подыхай – дураком!
В гневе отсек король мудрецу голову благородным мечом, носителем доблести предков. Поднял с мертвого тела каменный ключ и крикнул стражу.
