Динни хотелось как следует потолковать об этом с Томом и выяснить, к чему же он в конце концов пришел среди этого идейного разброда. Но Том, казалось, был так углублен в чтение, что Динни совестно было ему мешать. Скоро мальчику придется отложить книгу, чтобы поспать перед работой, думал Динни. Ему надо рано вставать — он в утренней смене.
Газета выпала у Динни из рук, и он посмотрел на Тома. Затем рассеянно глянул в окно.
В раму окна был вписан хаос беленых крыш, клочок звездного неба над ними и темный массив горного кряжа, поднимающийся уступами от Большого Боулдера до высоких пирамидальных отвалов на вершине Золотой Подковы. Рудничные здания мерцали огнями, и белые дымки испарений тянулись к звездам, отравляя воздух. Грохот и треск неутомимых толчейных станов, казалось, служили напоминанием о тяжком труде, пожираемом этой гигантской машиной, добывающей золото и перетирающей в порошок миллионы человеческих жизней.
Прислушиваясь к отдаленному грохоту, Динни поглядел на Тома, и его охватило безотчетное беспокойство и тоска. Завтра на заре ненасытная пасть рудника снова поглотит юношу. Вместе с тысячами других рабочих, которые, подобно муравьям, разбегутся от раздевалок и клетей к своим забоям. Том весь день-деньской, пока над землей сияет солнце, будет погребен в черной вонючей утробе рудника, будет трудиться там до седьмого пота. А ради чего?
Динни выругался. Том поднял глаза от книги и улыбнулся.
— О чем ты все думаешь, Динни?
— Так, дружок. Ни о чем. Вот тут у меня вырезка из старой газеты. Может, тебе интересно почитать?
— Спасибо, Динни, — промолвил Том, беря вырезку.
— Твоя мать сказала мне, что она сегодня утром поскандалила с Пэдди и велела ему собирать пожитки, — сообщил Динни. — Это здорово, я считаю.
— И я так думаю, — отозвался Том, снова берясь за книгу. — А ты завтра опять на участок?
— А то как же.
Динни заковылял к двери, но приостановился, словно его вдруг осенила какая-то мысль.
— Черт побери. Том, — сказал он. — Почему бы тебе не отправиться со мной и с Крисом на разведку и не покончить навсегда с проклятым рудником?
Ну, конечно, разве от него другого дождешься! — подумал Динни, услыхав в ответ:
— Я рудокоп, Динни. Мое место на руднике.
